В общем, на жизнь Максу было грех жаловаться. Чего еще, собственно, человеку нужно? Живи и радуйся.

А он вдруг взял и застрелил троих в Бронксе. И колеса соскочили с рельсов, пошли юзом, громко визжа, и остановились в самом неподходящем месте.

Так получилось, что Макс потерял почти все. Нет, после выхода из тюрьмы у него во владении по-прежнему сохранились дом и автомобиль в Майами. Плюс девять тысяч долларов на сберегательном счете. Остальное ушло на адвокатов. На эти деньги он мог бы жить четыре или пять месяцев, но потом придется искать работу. Но кто его возьмет? Бывший коп, бывший частный детектив, бывший заключенный – три минуса и ни одного плюса. Сорок шесть лет. Староват, чтобы осваивать что-нибудь новое, и еще молод, чтобы сдаваться. Куда, черт возьми, ему податься? В бар, рабочим на кухне? Или в магазин упаковщиком покупок? На стройку? Охранником в торговый центр?

Правда, оставались несколько друзей, а также люди, которые были у него в долгу. Но он ни разу в жизни ни у кого ничего не просил и не собирался начинать сейчас, когда оказался на коленях. Это все равно что просить милостыню. В свое время Макс помогал людям не ради процентов, а просто потому, что мог. Жена говорила, у него только сверху бетонный панцирь, опутанный колючей проволокой, а внутри там все мягкое, как кондитерский зефир. Наверное, она права. Может, ему следовало быть немного эгоистом. Была бы его жизнь сейчас иной? Видимо, да.

Макс видел свое будущее достаточно отчетливо. Наступит день, а он обязательно наступит, и Макс поселится в однокомнатной квартире с обоями в пятнах, с агрессивными тараканами и корявыми неграмотными надписями на двери, сделанными на испанском. Каждый день он станет слышать, как соседи ссорятся, разговаривают друг с другом, дерутся – наверху, внизу, слева и справа. Из посуды у него будут лишь тарелка с обитыми краями, нож, вилка и ложка. Он будет зачеркивать цифры на карточках спортлото и смотреть розыгрыши тиражей – для него всегда мимо кассы, – за экране переносного телевизора с подрагивающей картинкой. Медленное умирание, одна клетка за другой.

Предстояло выбрать: примириться с такой судьбой или принять предложение Карвера.

А началось так. Он получил письмо из Майами.

«Уважаемый мистер Мингус. Меня зовут Аллейн Карвер. Я сочувствую вам и восхищаюсь. Ваше дело…»

«Уважаемый мистер Мингус. Меня зовут Аллейн Карвер. Я сочувствую вам и восхищаюсь. Ваше дело…»

На этом месте Макс бросил читать и отдал письмо сокамернику, Веласкесу, на самокрутки. Веласкес искурил все его письма, кроме личных, за что получил прозвище Сжигатель Мусора.