Не ясно только, откуда взялись удивительные возможности Джима и почему он не знает, что таинственная сила - в нем самом, а не в мифическом пришельце. Открытие того, что в Джиме Айренхарте заключены все концы и начала, не только не упростило дело, а, наоборот, вызвало новый поток вопросов. Холли не могла разгадать природу поразительного явления, хотя и не сомневалась, что наконец докопалась до истины. У нее еще будет время над этим подумать, если, конечно, она останется в живых.

- Лаб-даб-ДАБ, лаб-даб-ДАБ... Доносятся издалека глухие удары. Холли, затаив дыхание, слушала, как звук приближается и становится громче.

- Лаб-даб-ДАБ, лаб-даб-ДАБ...

Джим зашевелился во сне и причмокнул губами, совсем как ребенок, которому снится сон.

Но его сознание раздроблено на три части, две из которых наделены огромной силой, и одна из них смертельно опасна. И с каждой секундой опасность растет.

- Лаб-даб-ДАБ...

Холли прижалась к каменной стене. Сердце так сильно прыгало в груди, что, казалось, застревало в гортани, и она все глотала и не могла проглотить застрявший в горле ком.

Удары затихли.

Наступила тишина.

Холли мелкими-мелкими шажками двинулась вдоль стены, направляясь к тяжелой, окованной железом двери. По пути она осторожно протянула руку и, нащупав ремешок от своей сумки, потащила ее к себе.

Расстояние до цели сокращалось. Но с каждым шагом в ней крепла уверенность, что уйти не удастся. Она представила, как дверь с треском захлопывается у нее перед носом, Джим просыпается, садится на полу и озирается по сторонам. Взгляд красивых синих глаз обжигает холодом и яростью.

Холли крадучись достигла порога и, продолжая наблюдать за Джимом, бесшумно выскользнула за дверь. Она боялась повернуться к нему спиной, но угроза скатиться по крутым узким ступенькам заставила ее оторвать взгляд от лица спящего и опрометью броситься вниз по лестнице.

Несмотря на серый утренний свет, наметивший контуры окон, первый этаж встретил ее глухой предательской темнотой. Она не взяла фонарь и пробиралась на ощупь, чувствуя, как вся исходит адреналином. Боясь наткнуться на что-то и с грохотом обрушить гору какого-нибудь хлама, Холли прижалась к стене спиной и боком медленно двинулась туда, где, по ее мнению, должен находиться выход. Оглянувшись назад, она с трудом различила нижние ступеньки лестницы, по которой она только что спустилась.

Вытянув вперед правую руку, Холли нащупала угол, сделала еще несколько шагов в потемках и оказалась в маленькой пристройке.

Вчера вечером в узком тесном коридорчике была темнота, хоть глаз выколи, но сейчас сквозь приоткрытую дверь внутрь просачивался бледно-серый отсвет.