– Разумеется, это потребовало бы международной кооперации, – сказала мисс Хольден. – Действие какой-то нации в одиночку было бы не только бессмысленным, но и неэффективным.

Алан Смит отмахнулся.

– Забудьте об этом, Виктория. Каждое государство только искало бы пути выйти из такого соглашения.

Джон Мейджор мрачно кивнул.

– В этом я могу только согласиться с вашим коллегой.

Ужин проходил в горячих, но малопродуктивных дискуссиях и в совершенном пренебрежении его кулинарными качествами. И как только наступил момент, когда по всем нормам стало возможно проститься, премьер-министр уехал – разумеется, не забыв выразить благодарность за приглашение и надежду на будущие отношения.

Алан Смит последовал за ним чуть позже.

– В любом случае, – сказал он на прощание, – меня успокаивает, что во главе крупнейшего концерна мира стоит человек, которым движут другие мотивы, чем обычная комбинация из алчности, честолюбия и властолюбия.

– Я уверен, что ваш природозащитный ангажемент даст результат, – сказал Дэвид Моди. – Только не стоит перебарщивать. Лучше следуйте политике малых дел.

Виктория Хольден не давала никаких напутствий и советов, только поблагодарила его за приглашение.

Последним уходил лорд Питер Робурн.

– Вы мыслите в верном направлении, – сказал он, пожимая Джону руку. – Только пока не до конца все продумали.

С этими загадочными словами журналист уселся в свою развалину и уехал, отравляя окружающую среду чудовищным выхлопом нечисто сгорающего горючего.

* * *

Джон еще долго стоял у окна своей гостиной и смотрел на звездное небо, пока тоненькие очертания одной идеи уплотнялись в решение. Взгляд на часы, когда решение созрело. Половина двенадцатого.

Он шагнул к телефону, перелистал лежавший рядом список номеров. В замке было свыше двухсот телефонов; поэтому все внутренние номера были трехзначные. Он нашел то, что искал, и набрал номер.

– О'Шагнесси, – назвался несколько испуганный голос.

– Это Фонтанелли, – сказал Джон. – Надеюсь, я вас не разбудил.

– Эм-м, нет, сэр, – сказал библиотекарь. – Я еще читал.

Джон кивнул. Ничего другого он и не ожидал от худого ирландца с необычайно редкими для его возраста волосами.