И затем он должен поехать в Хартфорд, где профессор Коллинз скажет ему, как всю эту всемирную, сложную сеть могуществ и зависимостей, которую он сплел за два года, применить для того, чтобы исполнить прорицание Джакомо Фонтанелли.

* * *

Слишком много машин, желчно отметил он по дороге. Первой же мерой, которую он примет, как только достигнет долгожданного монопольного положения на нефтяном рынке: поднимет цены на бензин до такого уровня, при котором автомобильный транспорт станет экономически невыгодным.

Сплошная давка, гудки и обгоны, ужасно. Он подумывал о том, чтобы вызвать профессора Коллинза к себе в кабинет, но отказался от этой мысли. Он хотел увидеть собственными глазами его Институт изучения будущего, посмотреть, что из этой затеи получилось после того, как он бесконечно вкачивал туда деньги, и почувствовать, насколько надежны выводы, к которым пришел профессор. Все это можно было сделать только на месте.

Сегодняшние разговоры протекали неудачно. Наверное, он сам был рассеян. В другое время он сожрал бы венесуэльцев с потрохами за требование гарантии самостоятельности Cumana Oil, но сегодня он удовольствовался тем, что отослал их восвояси несолоно хлебавши и приказал ребятам в отделе инвестиций усилить заградительный огонь на бирже. Чего они о себе возомнили? Разумеется, по существу предприятие было здоровое. В противном случае он бы им и не интересовался. Но они были маленькие, а он большой; это было его естественное право – поглотить их.

И Касагуро Гато, должно быть, нашел кредитора, о котором Маккейн ничего не знал. Наверное, смог заполучить одного из этих старых японских миллиардеров в качестве негласного компаньона, только этим можно было объяснить его улыбчиво-неуступчивую позицию. Придется пока утереться с этой идеей – влиять на самого крупного работодателя южнояпонского региона и тем самым выиграть залог правительства.

Он чувствовал себя не очень хорошо. Слишком много поражений для одного дня. Ему не удавалось отодвинуть в сторону то, что произошло. Собственно, ему хотелось съездить в Хартфорд еще и поэтому – одному, без шофера, без охранников, – чтобы по дороге немного отойти от дневных дел, чтобы быть в состоянии видеть все вещи в их взаимосвязи. Но в нем все клокотало. Плохой день.

По небу тянулись темные тучи, что очень подходило к его настроению. Сегодня вечером будет дождь, возможно, даже гроза. В черноте облачного покрова лежали фиолетовые тени.

И все еще пробка, даже здесь, за городом, когда он благополучно покинул Лондон. Он душил руль своего «Ягуара», пока машины еле продвигались вперед, как при китайской пытке каплями воды. А, они там впереди удумали устроить ремонт, да еще на большом участке, и это в пятницу, к концу рабочей недели. Идиоты, свирепо подумал он.