– Он у меня сорвался с крючка, – сказал Марвин еще до того, как был задан вопрос.

Мужчина посмотрел на него. Вначале он не хотел садиться, только отодвигал ногами в сторонку пластиковые пакеты и упаковки от печенья и смотрел на него, но потом все-таки сел.

– Что это значит? – спросил он, и Марвин рассказал ему все по порядку.

После телефонного разговора он думал, что, наверное, не надо было ему говорить про пришельцев и города на Марсе; Бликер об этом ему ничего не говорил, это он от себя добавил. В конце концов он ведь тоже кое-что читал и кое-что слышал и мог провести нехитрые параллели и установить причинно-следственные связи. Но для Джона это оказалось многовато, после этого он полностью закрылся. Но Бликеру незачем знать эти подробности. Незачем наводить кого-то на мысль, что Марвин сам не лыком шит и много знает.

– Что это значит? – еще раз спросил Бликер после того, как он описал ему ход разговора.

Марвин смотрел на него, тянул время, боясь произнести приговор.

– Они уже захватили его, – сказал он наконец. – Не знаю как. Обработали гипнозом, может. Но он… он тотально заблокирован, когда пытаешься ему объяснить. Тотально. Не прорваться.

Бликер побледнел при этих словах как смерть и смотрел на него в глубоком потрясении, глазами как колесные колпаки.

– Тогда судьба этого человека решена, – сказал он.

Он сказал это еще раз, и еще, как заклинание злых богов, и голос у него был низкий, как китайский гонг, который эхом отдавался в глубине души Марвина.

* * *

В пятницу, 26 июня 1998 года, в полночь по восточному нью-йоркскому времени, закончился десятинедельный срок выдвижения кандидатур на должность Всемирного спикера. Всего было подано 167 411 заявок, из которых лишь 251 отвечала установленным критериям. Большинство не сумели собрать достаточно подписей или вообще не собрали ни одной; многие подписные листы не отвечали требованию, чтобы имена на них можно было проверить; 12 подписных листов оказались с фальшивыми подписями, что привело к исключению заявителей. И все равно бюллетень для голосования в первом туре получался впечатляюще длинным.

Среди кандидатов было лишь 12 женщин, о чем все сожалели, но что нельзя было изменить как данность, которая, по словам руководителя выборов Лайонела Хиллмана «красноречиво свидетельствует о состоянии мира». Наряду с несколькими бывшими главами государств на пост претендовали знаменитые актеры, успешные бизнесмены, именитые писатели и известные спортсмены, среди которых был один южноамериканский футбольный идол (чьи шансы, судя по пари, заключенным у букмекеров, были на удивление высоки), затем вождь одной религиозной секты, одна бывшая порноактриса, один настоящий король (одного африканского племени), равно как и удивительное число неизвестных людей, и было загадкой, как они умудрились собрать необходимую поддержку. Только 34 кандидата были моложе шестидесяти лет, и ни одного моложе сорока. Была опубликована еще одна статистика, которая сортировала кандидатов по странам происхождения, других категорий не было.