— В двух словах так, товарищ полковник. По всему периметру — по треугольнику между Казанской, Гранитной и Шаумяна — МЧС при нашей поддержке проводит эвакуацию жителей.

— Это я понял, — прервал его Мельниченко. — Что они там о змеях каких-то плели?

— Эвакуация проводится потому, что в здания и часть квартир проникли змеи. Гремучие змеи. Есть человеческие жертвы.

Хозяин жилья удивленно уставился на Кремера.

— У вас что у всех, крыша поехала? Т-твою мать… На пару дней не уехать, чтобы какая-нибудь хрень не сварилась. Какие гремучие змеи, ты-то хоть сам себя слышишь, а, майор?

Кремер слегка нахмурился.

— Товарищ полковник, здесь ситуация такая, что время — деньги. Я предлагаю вам собраться за пару минут — и с нами на выход. Любые вопросы сможете задать внизу. Там и питерское начальство, и из вашего управления люди. Они объяснят. А людям, ребятам вот этим, — он ткнул большим пальцем за спину, — работать надо. Им еще весь дом проходить.

— Дом они будут проходить, когда дверь мне восстановят, — отрезал хозяин. — Нашлись у них мастера дыры сверлить, найдутся и на то, чтобы залатать, и так залатать, чтобы лучше прежнего было. Ты меня понял?

— Так, — спокойно и холодно проговорил Кремер, — на разговоры времени у нас не осталось. Прошу на выход.

Последняя фраза, произнесенная майором, — да еще и без обычного «товарищ полковник» — подействовала на столичного начальника, как ушат холодной воды. Он поставил на стол бутылку виски, из которой собирался плеснуть в стакан очередную порцию, и, подойдя к Кремеру вплотную, навис над ним.

— Ты, ничтожество серое, ты хоть понимаешь, с кем говоришь? Я же тебя укатаю так, что ты на пенсию свою в сторожах зарабатывать будешь. Ты с кем говоришь, я тебя спрашиваю?

Полковник обеими руками схватил Кремера за грудки и встряхнул. Майор коротким резким движением ударил Мельниченко по печени и, когда тот, охнув, начал оседать, ребром ладони рубанул по шее. Хозяин квартиры мешком свалился на пол.

— Так, ребята, — повернулся майор к МЧС-никам. — Теперь берем товарища полковника за все четыре копыта — и вниз. Вы ж понимаете, сам он вряд ли доковыляет.

4

4

Сергей наблюдал, как пожарные цистерны и подъемники, урча, подъезжали к пятиэтажкам. Красный цвет машин, скорее, угадывался, чем просматривался. Вот тебе и сентябрьский питерский денек. Догорел быстро. И сумерки, едва спустившись, уже вот-вот обернутся осенней вечерней тьмой.

Нервозность МЧС-ников ощущалась почти физически. Конечно, подумал Телешов, с даймондбэком сражаться и днем занятие малопривлекательное. А темнота работать будет на него, на гремучника. И ведь не тянули же специально — а вот так оно, как всегда. Здесь полчаса, там полчаса, вот оно почти к восьми вечера и набежало.