– Только не это, Джо.

Джо фыркнул.

– Кто-нибудь может оттащить этого козла в сторону?

К Таггарду потянулись руки, схватили его и оттянули с линии огня.

Маркус смотрел в чёрное, круглое дуло пистолета. Мысли его разом остановились. Все, кроме одной. «Так вот оно как, – думал он со странным спокойствием. – Вот оно как – умирать».

Затем произошли одновременно два события. Таггард с негодующим криком рванулся, и воздух разорвал оглушительный хлопок.

Солнце вырвалось из-за туч, мокрые от дождя верхушки деревьев вспыхнули россыпью алмазов. Мир наполнила бездыханная тишина.

«Я совсем ничего не чувствую», – подумал Маркус.

Потом он увидел Таггарда, который, повернувшись к нему спиной, упал на колени, прижал ладони к груди и повалился на бок.

Кровожадность толпы словно ветром сдуло. Таггарда испуганно окружили, сгрудились над ним, перевернули его на спину, возились с его рубашкой, намокшей от крови, кричали, чтоб принесли одеяло, чтоб дали воды, чтоб позвали врача.

– Он ещё жив!

– Скорее, зовите доктора Хайнберга!

Появился врач, вместе с преподобным, и опустился на колени перед раненым.

– Надо отнести его в дом, – сказал он священнику.

– Внесите его, – приказал преподобный, указывая на свой дом. Потом на Маркуса: – И развяжите этого.

Взгляд, которым он окинул Маркуса, был ледяным.

То был очень длинный день. Маркус сидел в кабинете преподобного под охраной мужчины с ружьём, не произносившего ни слова. Проходил час за часом. Им принесли попить, и другой, столь же молчаливый человек сменил охранника.