Натан посмотрел на красное лицо монаха. Тот жестом призвал его читать дальше, несмотря на содержащееся в письме предостережение. Альмеда даже не удосужился взять другой листок. Послание к кардиналу отделяла всего лишь одна пропущенная строка. Второй текст был длиннее и продолжался на обороте страницы, без соблюдения полей.

Монсеньор! В прошлом июле, на Аляске, я встретил специального агента Клайда Боумана, который расследовал обстоятельства гибели французского ученого-исследователя Этьена Шомона. Боуман тогда собирал сведения о населении Фэрбэнкса. Мы отнеслись друг к другу с симпатией, поскольку агент ФБР увлекался богословием. Впрочем, его интерес по большей части касался либо еретических случаев, либо паранормальных явлений. Наши беседы о Боге порой длились ночи напролет, и каждый, опираясь на свои доказательства, пытался убедить другого в Его существовании или несуществовании. В декабре, во время своего последнего посещения Аляски, Боуман призвал меня к изголовью Этьена Шомона, тело которого он отыскал наконец во льдах Арктики. Федеральный агент попросил меня сделать вид, будто я исповедую умершего. Не понимая по-настоящему, во что ввязываюсь, я согласился. Мне достаточно было всего лишь склонить голову и притвориться потрясенным. Боуман заснял эту несуразную сцену, разыгранную в лаборатории при больнице Фэрбэнкса, на видеопленку, чтобы заручиться доказательством мнимого воскрешения. Целью этой затеи было заманить в западню секты, ищущие вечной жизни на земле. Но их реакция оказалась гораздо более яростной, чем предполагал Боуман. Если однажды копия этой видеозаписи попадет в ваши руки, будьте осторожны. Да, я нарушил обеты, участвуя по слабости и расчету в этой мистификации. Только Иисус, Спаситель наш, воскрес из мертвых, поправ смерть. Да, я обманул Церковь ради того, что считал благим делом. Тот день ввергнет меня в ужасные муки. Я выпустил дьявола из бездны преисподней. Ловушка, расставленная Боуманом, была призвана пролить свет, но лишь подняла завесу над мраком. Сможете ли вы, монсеньор, – не простить меня, нет, ибо я уже горю в аду, – но спасти то, что еще можно спасти благодаря этому свидетельству моего обмана? Да будет так! Фелипе Альмеда

Монсеньор!

В прошлом июле, на Аляске, я встретил специального агента Клайда Боумана, который расследовал обстоятельства гибели французского ученого-исследователя Этьена Шомона. Боуман тогда собирал сведения о населении Фэрбэнкса. Мы отнеслись друг к другу с симпатией, поскольку агент ФБР увлекался богословием. Впрочем, его интерес по большей части касался либо еретических случаев, либо паранормальных явлений. Наши беседы о Боге порой длились ночи напролет, и каждый, опираясь на свои доказательства, пытался убедить другого в Его существовании или несуществовании.