– Но как это объясняет слепоту моей подруги? Она подцепила вирус во время купания; как дух мог заставить ее сделать это?

Он щелчком скинул со своей сутаны крошечные пушинки.

– Мы очень мало знаем о способности тела следить за своим состоянием. Иммунная система все еще во многом тайна для нас. Думаю, от этого вируса слепнут очень немногие, всего лишь небольшой процент. Может, ей просто не повезло; а может, что-то, внедрившись в ее подсознание, блокировало иммунитет. Чтобы пророчество сбылось.

Фрэнни чувствовала себя так, как будто внутри у нее порвался нерв.

– Я могу что-нибудь сделать?

– Мы можем сделать только одно. Спуститься в этот подвал и отслужить заупокойную службу. И мы сейчас идем.

– Кто мы?

– Вы и я.

Фрэнни впилась зубами в ладонь.

– Не знаю, сможем ли мы войти внутрь.

– Об этом мы будем думать, когда придем на место.

– А что… что происходит во время заупокойной службы?

– Мы просто прочитаем божественную литургию и заставим дух успокоиться.

– А если это не поможет?

Он взглянул на нее, как на сумасшедшую. Губы его были решительно сжаты.

– Мы идем туда, вооруженные силой Церкви. Силой Господа. Это сильнее, чем что бы то ни было, что есть у Сатаны. Вы понимаете это, не так ли?

Фрэнни почувствовала, как волосы встают дыбом и по коже бегут мурашки. Она надеялась, придя к священнику, найти хоть какое-то успокоение. Вместо этого она нашла еще больший страх.

32

32

Фрэнни и Бенедикт шли по Лондонскому мосту; карман ее плаща оттягивал фонарик, одолженный ей священником. Споуд нес в руке небольшой пластиковый пакет, размахивая им с делано беззаботным видом, который, однако, не мог скрыть отражавшегося на лице беспокойства.