– Ты же знаешь, что по утрам мне кусок в горло не лезет.

Теперь она знала это наверняка.

До прихода Вольфганга она успела позвонить и спокойно, без помех поговорить с Дитером. Она три раза повторила вслед за ним английский текст, пока Дитер не остался доволен ее произношением. В конце разговора он еще раз напомнил ей о том, что в воскресенье вечером собирается организовать ей встречу с матерью.

Вольфганг прибыл в сопровождении Шнайдера, который должен был сменить охранника, находившегося на улице. Вольфганг Бластинг решил, что в течение дня ее тоже должны охранять. Когда Сюзанна взяла трубку, он занервничал. У них будет только одна попытка, объяснил он. Если с паролем «Агнес Рунге» все сорвется, то ей придется лететь в Нассау, чтобы перевести деньги Цуркойлена обратно в Люксембург. А если «Армин Рорлер» тоже не подойдет, то их план будет окончательно сорван. К счастью, пароль «Агнес Рунге» сработал.

– У нас получилось, – сказал довольный Вольфганг, когда она положила телефонную трубку.

Потом он сам позвонил по телефону и направил одного из своих подчиненных забрать документы Сюзанны Ласко у коллег из отдела по расследованию убийств. Затем Вольфганг объявил:

– В понедельник мы едем в Люксембург, – и снова вложил ей в руку телефонную трубку.

Переключая Сюзанну с одного телефонного номера на другой, ее наконец-то соединили с кабинетом директора банка. Когда она начала говорить, Вольфганг одобрительно поднял большой палец. При этом ей не пришлось делать ничего особенного – просто назвать свою фамилию, которую она носила долгие годы, уведомить о своем прибытии в понедельник и попросить в ближайшее время подготовить переведенную из Нассау сумму.

После этого, во вторник, Сюзанна должна будет вернуть Цуркойлену его деньги и каким-то образом заставить проговориться относительно убийства Сюзанны Ласко. Вольфганг сильно сомневался в том, что это ей действительно удастся. Но ему будет достаточно и передачи денег, чтобы привлечь Цуркойлена к суду за уклонение от уплаты налогов. Сам он плохо представлял, как можно выяснить обстоятельства убийства. Трудно себе представить, считал он, что Цуркойлен стал бы сам марать руки. А Рамона уже невозможно привлечь к ответственности.

В субботу Сюзанна ходила с Михаэлем за покупками. Михаэль был полон планов. Комнату для гостей необходимо было превратить в детскую, оклеить новыми обоями, поставить колыбель, стол для пеленания и прочие необходимые младенцу вещи. Он уже размышлял об имени, мечтал о дочери и очень хотел бы назвать ее Лаурой, в честь своей матери, но не знал, согласится ли Сюзанна.