Здесь оставаться больше нельзя. В такой компании еще хуже, чем одному.

– А где молодой человек? – спросил Джим Тайл.

– В библиотеке, – ответил Сцинк.

Они сидели в патрульной машине где-то возле тропинки, по которой губернатор вывел Бонни к шоссе. Макс и Бонни устроились рядышком на железных перилах, окаймлявших Крокодильи озера.

Машина стояла в семидесяти пяти ярдах – большего уединения Джим и Сцинк предложить супругам не могли. Но даже с такого расстояния сквозь пелену дождя хорошо виднелось неоновое пончо Макса.

– Его старик в тюрьме. – Сцинк по-прежнему говорил об Августине. – Тебе понравится: Бонни сказала, что парня зачали в ураган.

– Какой?

– «Донна».

– Впечатляет, – улыбнулся Джим.

– И вот через тридцать два года – новый шторм и новое начало. Парень родился под несчастливой звездой, тебе не кажется?

– Ну ты и трепло, – ласково усмехнулся патрульный. – Что за история с его отцом?

– Контрабандист. Как оказалось, бездарный.

Джим помолчал.

– Знаешь, мне парень нравится. Он правильный.

– Это точно.

Полицейский включил «дворники». Яркое пончо двигалось – муж Бонни вскочил и расхаживал взад-вперед.

– А вот ему я не завидую, – сказал Джим.

Сцинк дернул плечом. Он все еще не простил Максу съемки в Майами.

– Покажи, куда попала пуля.