Пытаюсь объяснить себе перемену в поведении этих людей. Мы поймали их с поличным. Им грозит смертная казнь. А они держатся как принцы.

Бенедикт Туинский

Великодушие появляется, когда его не ждешь. Думаешь про кого-нибудь – эх ты, животное. А он оказывается героем. Помнишь, у нас тут жил на воспитании парень. Фома. Сын Ландовульфа из Аквины? Он, почти ребенок, мне сказал: «Встал на путь подвига – влезь под кожу и собери себя!». Хорошо сказано. Честно говоря, мне эти ребята неожиданно понравились. Жалко будет их увечить…

Авва Марий

(задумчиво)

Увечить? Не надо никого увечить… Похоже, что ты прав. Иногда люди и сами не знают, на что они способны в минуты опасности. Я читал недавно работу одного молодого тосканца, он сейчас в Париже. Пишет о переходе из мира рабства в мир свободы. Предлагает делать это через созерцание. Якобы у человека есть три ока: телесное, интеллектуальное и созерцательное. Вот, развивая этот третий глаз он предлагает постепенно достичь полной свободы, т. е. единения с Высшим Божеством. А эти ребята, значит, и так свободны.

Бенедикт Туинский

По крайне мере, делают что хотят. Как зовут тосканца?

Авва Марий

Иоанн Фиденца. Он называет себя Бонавентурой. Займемся Тенебрисом?

Бенедикт Туинский

Он за дверью. (Кричит в сторону). Тенебрис, заходи!

Входит Тенебрис. Оглядывается. Ищет куда бы сесть, не находит. Пожимает плечами и остается стоять, заложив руки за спину.