– Как Бен? – осторожно произнесла Алекс.

Крис смотрел на блестящую воду.

– Вначале было неважно. Плохо спал. Теперь мы ночуем в одной комнате. Но, в общем, у него все хорошо.

– Я рада.

– Похоже, Бен знал Тору лучше, чем я.

Алекс всегда это подозревала.

– Дети видят то, что есть, а не то, что хотят показать.

– Как насчет Джеми?

Она улыбнулась:

– Ему намного лучше. Думаю, он больше скучает по Уиллу Килмеру, чем по отцу. Уилл напоминал ему о деде. Моем папе.

Крис взял палочку и помешал угли.

– Ну а ты как? – поинтересовалась Алекс.

– Физически? Или вообще?

– И так, и так.

– Если физически, то неплохо. У меня еще остались какие-то странные симптомы, но Пит Конноли считает, что это реакция на антидот. В записках Тарвера упоминается нечто подобное у некоторых пациентов его клиники.

Алекс была плохо посвящена в детали исследований Тарвера. Криса лечил военный доктор, имевший доступ к тому лекарственному средству, которое нашли в одном из «пеликанов» доктора. Это вещество, способное нейтрализовать канцерогенный вирус, было единственной надеждой Шепарда. Директор ФБР Робертс заверил ее, что записи доктора Тарвера тщательно изучили лучшие вирусологи страны, и они твердо убеждены, что Крис сможет полностью оправиться от болезни без каких-либо последствий для организма. Конечно, директору-то что – его-то никто не заражал. Но Крис владел информацией, и, похоже, его эти сведения устраивали.

Алекс молча подняла вино, изобразив безмолвный тост. Шепард чокнулся с ней своим стаканчиком, и они выпили.

– А как насчет «вообще»? – спросила Морс.

– Потихоньку. Пенн Кейдж мне много помогает.

– Чем?