СЧАС! Ща я выдам тебе сценарий номер четыре, сволочь! Сценарий-сюрприз, плод буйной фантазии загнанного в угол профессионала.

– Станислав Сергеевич? Ну, так как? Закопать вас? Расстрелять кислотой? Или порубать антикварным холодным оружием?

– Забодай меня рогами.

– Не понял? – Изуродованная шрамом щека Михаила Александровича нервно передернулась. На долю секунды его слащаво-издевательская улыбочка преобразилась в злобный оскал полярного волка. Однако Миша быстро взял себя в руки и «сохранил лицо».

Очень ему хотелось сохранить имидж экзекутора-насмешника. Мило хихикающий садист гораздо страшнее извергающего проклятия монстра, а Миша хотел казаться страшным, хотел, чтобы я его боялся, трепетал, гадил под себя от ужаса.

– Не понял юмора, Станислав Сергеевич. На что вы намекаете?

– Да так, пустяки. Анекдот вспомнил по теме, про выбор способа смертоубийства. Муж орет на неверную жену: «Убью суку! Выбирай, как тебя убить: зарезать, сжечь, отравить?» А она ему в ответ: «Забодай меня рогами».

– Ах-ха-ха... – рассмеялся Агиевский. Искусственно и фальшиво прозвучал его смешок. – Ха-ха... К чему эти надуманные оговорки про тему выбора жертвой варианта казни? Всем понятно – вы намекаете на то, чего не было, на то, что совершили насильственные развратные действия с моей супругой, когда она была в полной вашей власти в качестве заложницы. Стараетесь меня побольнее уколоть. Что ж! Желание в вашем положении вполне естественное. Любовь Игнатьевна рассказала мне о том, как вы взяли ее в заложницы и какая глупость с ее стороны предшествовала этому печальному событию. Женщина пожалела вас, хотела спасти, а вы ответили черной неблагодарностью и даже сейчас пытаетесь опорочить, осквернить ее!.. Стыдно, милый мой Станислав Сергеевич!

– Чтоб вы знали: рогатым принято называть обманутого мужа в том случае, если жена изменяет ему без принуждения, по собственной воле. И еще одно маленькое лингвистическое изыскание: в старину, если женщина говорила «я его жалею», это означало «я его люблю». Так-то вот, уважаемый Михаил Александрович! – Я впервые произнес вслух имя-отчество своего меченного шрамом врага и добился ожидаемого эффекта.

– Как? Как вы меня назвали?! – Улыбка слетела с губ Миши Агиевского, лицо его вытянулось, исказилось гримасой крайнего удивления.

– По имени-отчеству, – ответил я совершено спокойно.

– Кто? – Миша крутанул головой вправо, влево, прошелся колючим, сканирующим взглядом по лицам мужиков, слуг в камуфляже. – Кто проболтался? Кто произнес вслух мое имя? Я всем велел молчать! Кто посмел нарушить приказ?! Кто сболтнул?!