Грейс кивком попросил продолжать.
– Хьюго Хегарти уверен, что именно эти марки он покупал для Лоррейн Уилсон.
– Не настолько уверен, чтоб дать показания под присягой? – уточнила Лиззи Мантл.
– Не настолько, – подтвердил Гленн, – и тут возникнет попутная проблема. На некоторых одиночных марках есть почтовые штампы. Он не может поклясться, что именно их покупал в 2002 году для Лоррейн Уилсон, поскольку у него нет сведений о гашении. А может быть, просто связываться не желает.
– Почему? – поинтересовался Грейс.
– Все сделки совершались за наличные. Подозреваю, Хегарти не хочет высовывать над парапетом голову, привлекать к себе внимание налоговой службы вдобавок к полиции.
Грейс кивнул: разумно.
– А Скеггс чем свои претензии обосновывает?
– Бесится и орет, что Эбби Доусон марки украла, поэтому он похитил ее мать. Ничего больше не мог придумать, чтоб ее образумить, – объяснил Гленн.
– Не пробовал просто вежливо попросить их вернуть?
Гленн Брэнсон улыбнулся:
– Я ему предложил выдвинуть против нее обвинение в краже, если дело обстоит именно так. Он сразу притих и заткнулся, а когда мы поднажали, начал изворачиваться, что-то замямлил о спорных вопросах по поводу собственности. Заявил, что у него возникнут проблемы с подтверждением своих прав. Потом в один момент выболтал, что Эбби Доусон толкнул на это Дэйв Нельсон. Но больше мы из него ничего не вытянули. Поэтому, несмотря на все наши сомнения, марки пришлось вернуть Эбби. Пока не появятся доказательства совершенной здесь или в Австралии кражи.
– Очень интересно, – признал Грейс.
– Знаете, что я думаю? – спросил Брэнсон. – Тут нечто вроде любовного треугольника. Вот в чем дело.
– Хочешь на это поставить? – спросил Грейс.
– Пока не могу. Просто думаю.
Суперинтендент принялся размышлять вслух:
– Если ее на это толкнул Дэйв Нельсон – Ронни Уилсон, – факт чрезвычайно важный.
– Будем раскалывать Скеггса, хотя прошлая биография заставляет его крепко держать язык за зубами, – сказал Гленн.
– Может быть, усилить наблюдение за Эбби Доусон? – предложила Эмма Джейн.