– Потому что каждый человек может стать жертвой. Проститутка или папа римский – не имеет значения. Жертва есть жертва.

Сказано – точно отрепетировано, решил я. Минтон сделал контрольную пометку в своем блокноте и двинулся дальше.

– Итак, когда вы приехали в больницу, то расспрашивали жертву в отношении своей гипотезы – я имею в виду состояние спален и то, чем она зарабатывала на жизнь?

– Да, спрашивал.

– Что она вам сказала?

– Прямо и откровенно ответила, что она проститутка. Никак не пыталась скрыть это.

– Что-либо из сказанного ею отличалось от тех отчетов и докладов, которые вы ранее собрали на месте преступления?

– Нет, нисколько не отличалось. Она сообщила мне, что открыла обвиняемому дверь и он в ту же секунду ударил ее кулаком в лицо и повлек с собой в квартиру. Обвиняемый применял угрозы и силу, затем вытащил нож. Он заявил ей, что собирается изнасиловать ее, а потом убить.

Минтон педантично продолжал зондировать ход ведения следствия, стараясь выявить как можно больше подробностей, и тем самым довел присяжных до состояния смертной скуки. Записывая вопросы, которые собирался задать Буккеру в ходе перекрестного допроса, я наблюдал за присяжными и видел, что их внимание начинает рассеиваться под действием столь обильной информации.

После полутора часов прямого допроса настал мой черед потрошить полицейского детектива. Моей целью являлся стремительный пиратский набег – «туда и обратно». Если Минтон производил, можно сказать, доскональное судебно-медицинское вскрытие всего дела, я желал лишь молниеносно запустить руку и выхватить то, что мне требовалось.

– Детектив Буккер, Реджина Кампо объяснила вам, почему она солгала полиции?

– Мне она не лгала.

– Может, не вам, но она сообщила первым прибывшим на место полицейским, Сантосу и Максвелл, что не знает, зачем подозреваемый пришел к ней на квартиру, не так ли?

– Я не присутствовал при их разговоре, поэтому не могу подтвердить или опровергнуть истинность данного утверждения. Я только знаю, что во время первого допроса она была сильно напугана. Ее избили, ей угрожали изнасилованием и смертью.

– То есть вы полагаете, что в подобных обстоятельствах лгать полиции допустимо?

– Нет, я этого не сказал.

Я сверился со своими записями. Я не собирался выстраивать длинную последовательность вопросов. Палил в упор, почти наугад, стараясь не дать ему опомниться.

– Вы составили опись одежды, обнаруженной в той спальне, которую, по вашим словам, мисс Кампо использовала для занятий проституцией?

– Нет. То было просто мое наблюдение. Это не имело отношения к данному делу.