Капитан попробовал оценить ситуацию. Угодив в трещину, он застрял и был наполовину засыпан камнями. Кажется, камни способны выдержать его вес, но в таком положении, да еще со сломанной ногой, долго ему не продержаться. Пистолет он потерял во время падения. Сжав зубы от боли, капитан простонал:

— Помоги мне!

Меж тем летучие мыши исчезли, и в шахте воцарилась тишина.

— Я ранен и потерял пистолет. Ты слышишь меня? Иди на мой голос, я безоружен! Эй, по крайней мере добей меня!

В ответ — ни звука. И тут капитан пожалел, что сразу не разбился насмерть. Неужели он так и умрет здесь, в расщелине, от голода и жажды?

— Ответь же, черт бы тебя побрал!

Кау понимал, что в шахте не так легко определить, откуда идет звук. Выход один — продолжать звать Мормино. Если, конечно, тот еще не направился пешком к выходу, чтобы заявить на него. Да нет же, успокоил себя капитан. Ведь сначала ему нужно будет убедиться в том, что противник на самом деле застрял в шахте. Капитан принялся еще громче звать Мормино. Альтернатива — остаться в гроте навсегда, не зная, придет ли кто-нибудь ему на помощь, была для него страшнее смерти.

— Эй, полицейский! Разве ты не хочешь получить ответ на свои вопросы? Оставив меня здесь, ты никогда не узнаешь о том, что произошло на самом деле! От этого ты ничего не выиграешь!

Внезапно прямо в глаза Кау ударил луч света. Голова капитана торчала над камнями, как у приговоренного к смерти. Прямо под ним вглубь уходила расщелина. Свет ослеплял капитана, он тщетно пытался разглядеть что-нибудь, но увидел только стены тоннеля. Вероятно, Мормино зажег фонарик и тут же спрятался.

— Отлично выглядишь. Хорошо тебе там?

Услышав голос Мормино, Кау понял, что тот где-то совсем рядом.

— Вытащи меня отсюда.

— Это еще зачем?

— Здесь не очень-то уютно.

— Я ошибаюсь, или ты хотел меня убить?

В ответ Мормино услышал только тяжелый вздох.

— У меня есть две возможности, — продолжил Паоло. — Первая — я оставляю тебя здесь и ухожу. Вторая — я вытаскиваю тебя отсюда и отправляю за решетку. Что ты предпочитаешь?

— Ты не сможешь оставить меня здесь вот так, ты же не убийца. Но арестовать меня тоже не сможешь.

— Это почему же?

— Да кто тебе поверит? У тебя нет ни доказательств, ни улик. Думаешь, прокурор Маттеуцци допустит, чтобы по обвинению в убийстве какого-то араба арестовали начальника уголовной полиции?