– Мне надо идти.

– Сара, я…

Сара повесила трубку, засунула в портфель еще три карты и открытку и вышла через запасной вход, чтобы никто не заметил.

На улице в глаза ударил яркий солнечный свет. В воздухе появился холодок, которого еще утром не было, темные тучи обещали к вечеру дождь.

Мимо промчался красный «тандерберд», из окна высунулась детская ручка.

– Привет, доктор Линтон! – крикнул ребенок.

– Привет, – махнула Сара в ответ, переходя через дорогу. Перекладывая портфель из руки в руку, она пересекла лужайку перед колледжем. Повернув направо на тротуар, прошла по Мейн-стрит и через пять минут оказалась в закусочной.

Тесс сидела за дальним столиком в пустом помещении и ела гамбургер, хмурая и недовольная.

– Извини за опоздание, – сказала Сара, подходя к сестре, и улыбнулась.

Тесс продолжала сердито глядеть на нее.

– Мы договаривались в два. Сейчас уже полтретьего.

– Нужно было разобраться с бумагами, – объяснила Сара, демонстрируя набитый портфель.

Тесс работала водопроводчиком, как и их отец. Забитые стоки – дело нешуточное, но Линтону и Тесс редко приходилось отвечать на срочные звонки, которые Сару донимали постоянно. Родные не могли понять, насколько у нее бывают загружены дни, и неизменно обижались на опоздания.

– Я звонила в морг в два, – заявила Тесс, грызя картофель фри. – Тебя там не было.

Сара со вздохом села и зачесала волосы.

– Я забежала на секунду в клинику, позвонила мама и украла у меня кучу времени. – Она остановилась на обычном предлоге. – Можешь дуться на меня весь обед, а можешь простить, тогда я куплю тебе шоколадный торт с кремом.

– «Ред велвет», – потребовала Тесс.

– По рукам, – согласилась Сара с неимоверным облегчением. Ей хватало проблем с матерью.

– Кстати, о телефонных звонках, – начала Тесс, и Сара сразу поняла, о чем речь. – Как там Джеффри?

Сара приподнялась, сунула руку в передний карман и достала оттуда две пятидолларовые купюры.