— За мою резкость.

— Не стоит. Я помню, когда отец передал мне членство в клубе. Я был значительно старше тебя и так же решителен. Ему, как и твоему отцу, было сложно расстаться с клубом. Но в конце концов он полностью отстранился от дел.

— Моя дочь нетерпелива. Очень похожа на свою мать, — сказал Фелльнер.

— Больше на тебя, Франц.

— Возможно, — хихикнул Фелльнер.

— Я полагаю, Кристиан будет посвящен во все это? — спросил Лоринг Фелльнера.

— Незамедлительно.

— Где он?

— Я действительно не знаю. — Фелльнер повернулся к Монике: — А ты, liebling?

— Нет, отец. Я ничего не слышала о нем.

Они прибыли в аэропорт незадолго до полуночи. Самолет Лоринга ждал на бетонированной площадке, заляпанной маслом, заправленный, готовый к вылету. Лимузин застыл рядом с самолетом. Все четверо выбрались из машины, и шофер открыл багажник. Пилот самолета выкинул металлический трап. Сюзанна указала на два сосновых ящика. Пилот поднял оба и поставил в открытый грузовой отсек.

— Я плотно упаковал бронзу, — сказал Лоринг, перекрикивая рев двигателей. — Сосуды без проблем перенесут перелет.

Сюзанна подала Лорингу конверт:

— Здесь некоторые регистрационные бумаги, которые я подготовила и заверила в министерстве в Праге. Они помогут, если таможенные власти начнут задавать вопросы при приземлении.

Фелльнер убрал конверт в карман.

— Мне редко задают вопросы.

Лоринг улыбнулся:

— Я так и думал.

Он повернулся к Монике и обнял ее:

— Приятно было увидеть тебя, моя дорогая. С нетерпением жду наших будущих сражений, как и Сюзанна, я уверен.