– Как она могла узнать о Клайде?

– Она сообщила, что сначала отправилась к копу, который вел дело по твоему убийству.

– К Максу Дэрроу?

– Да, пошла к нему. И будто бы он сказал, что это Клайд убил тебя, а где он находится теперь, этот Клайд, никому не известно. – Кимми покачала головой. – Значит, все эти долгие годы сукин сын был мертв?

– Да, – кивнула Оливия.

– Это все равно, что узнать, что сам сатана сдох.

– Как зовут мою дочь? – спросила Оливия.

– Она мне не сказала.

– Выглядела больной?

– Больной? А, подожди, теперь поняла. Из-за объявления в Интернете. Нет, она выглядела вполне здоровой и бодрой. – Кимми улыбнулась. – Она очень хорошенькая. Нет, не красавица. Но вся так и светится обаянием. Как ты. Я подарила ей фотографию. Ту, где мы с тобой вместе. Помнишь?

– Да, да. Конечно, помню.

– До сих пор не верится, что ты здесь, у меня. Точно сон какой-то. Боюсь, что ты растаешь, словно облачко, а я проснусь в этой тараканьей дыре и увижу, что опять одна.

– Я здесь, – прошептала Оливия.

– Ты замужем. Беременна. – Кимми покачала головой, зубы блеснули в ослепительной улыбке. – Просто не верится!

– Кимми, ты знаешь Чарлза Тэлли?

– Ты хочешь сказать – Чэлли? Да. Как же мне не знать сукина сына?! До сих пор работает в клубе.

– Когда ты видела его в последний раз?

– Не помню. Может, неделю назад. – Она нахмурилась. – А почему ты спрашиваешь? И вообще, какое отношение к делу имеет этот выродок?

Оливия молчала.

– Что с тобой, Кэнди?