– Ну а Клэр? – спросила Серена. – Ее вы изнасиловали тоже случайно?

Глаза Дюрана забегали.

– Мы сидели с ней. Выпили. Бони знает, сознательно я бы никогда на такое не пошел, – забормотал он.

Страйду показалось, что для Бони сказанное Дюраном полная неожиданность. «Интересно, есть ли в бизнесе разумные пределы? Сколько трудных выборов необходимо сделать? То, что Дюран – психопат, ясно, а Бони держит его на цепи. И страдает. Всю жизнь страдает от такого знакомства. Он не врал Клэр, он действительно любил Амиру, а этот подонок убил ее. Изнасиловал его дочь. И он терпел. Невыносимую боль. Только ради того, чтобы добраться до власти».

– Теперь вы все знаете, – сообщил Бони сдавленно. – Пора расходиться.

Воцарилось молчание. Внезапно замигала одна из ламп. За окном, вдали, вспыхнули яркие точки огней – с аэропорта взлетал самолет.

– А если мы не станем молчать? – спросил Страйд.

Бони вздохнул.

– Давайте не доводить дело до крайностей.

– Мы просто теоретизируем, – сказала Серена.

– Вы ничего не докажете, – напомнил Бони. – Свидетелей нет. Ваше начальство не даст разрешения на проведение расследования. Вы неглупые люди и прекрасно понимаете, как здесь делаются дела. Кто с таким подходом соглашается – идет наверх, кто не соглашается – падает вниз.

– Мы можем обратиться к прессе, – напомнила Серена.

Бони усмехнулся.

– Вас же первую и растопчут. Дискредитируют. Вы собственными руками разрушите свою репутацию. Лишите себя карьеры. Вам это нужно? Я уважаю вас как профессионалов, но буду вынужден испортить вам жизнь. Можете мне поверить, я говорю искренне, детектив. Общественность кое-что узнает о вас.

– И что же?

– Ну, для начала то, что вы занимались любовью с Клэр. Во время расследования. Согласитесь, на общем фоне это выглядит неважно.

Серена не стала затруднять себя вопросами, откуда Бони это известно.

– Вы навредите и Клэр.

– Я уже говорил, что порой приходится делать трудный выбор. Но это не все, детективы. Работу вы потеряете определенно, а возможно, и отправитесь в тюрьму. За то, что мешали отправлению правосудия.

– Кому мы мешали, черт побери?! – возмутился Страйд.