– Но ведь это не так.

Я смотрю на своего друга, которого вновь охватывают сомнения.

– Не так, – говорю я и вижу в его глазах огонек сомнения.

Что труднее? Знать правду или искать ее? Говорить правду или сказать так, чтобы тебе поверили?

Эпилог

Эпилог

– Абсурд, – сказал я Реймонду, когда он сделал мне предложение баллотироваться.

– Хочу реабилитироваться.

– Нет, невозможно.

– Послушай, Расти, дай возможность успокоить совесть.

Я не знал, о себе он говорит или о каждом жителе округа Киндл. Он продолжал настаивать, уверял, что это вполне возможно, и под конец я сдался, сказал, что подумаю.

Многочисленные обращения заставили городской совет назначить голосование по отзыву дель Ла-Гуарди с поста окружного прокурора. Мэр Болкарро мог отменить решение, однако занял подчеркнуто нейтральную позицию. Нико боролся как мог, чтобы сохранить должность за собой. Он провел ряд мероприятий и за две недели до голосования уволил Томми Мольто. Но группа общественных деятелей, включая Реймонда, Ларрена и судью Мамфри, активно выступила против него. В результате дель Ла-Гуарди был отозван с перевесом в две тысячи голосов. Однако сдаваться он не собирается – он выдвинул свою кандидатуру в члены городского совета от Южной стороны. Я думаю, что он пройдет.

Тем временем Болкарро образовал комиссию по выработке рекомендаций для нового окружного прокурора. В качестве члена этой комиссии и позвонил мне Реймонд.

Ходили слухи, что выбор комиссии сначала пал на Лидию Макдугал, но та отказалась оставить судейское кресло. Второй кандидатурой был я. Реймонд сказал, что вопрос провентилирован с прессой. Мне обеспечена всесторонняя поддержка.

У меня не было особых причин отклонить предложение, и 28 марта, за четыре дня до годовщины гибели Каролины Полимус, я был назначен исполняющим обязанности окружного прокурора округа Киндл.

Я принял должность с условием, что не буду претендовать на формальное избрание на нее. Раза два мэр намекнул, что из меня вышел бы хороший судья, но дальше разговоров дело не пошло. Может, оно и к лучшему. Я доволен своей работой, хотя порой натыкаешься на острые углы человеческих характеров и человеческих отношений. Газеты называют меня прокурором-смотрителем. Я чувствую себя на своем месте. Именно на это я и рассчитывал, когда решил, что не уеду из округа Киндл. Решил не потому, что я человек мужественный или упрямый, а потому, что устроить новую жизнь в другом краю не легче, чем здесь. Где бы я ни был, всюду останусь самим собой, Расти Сабичем, странноватой личностью, своего рода «музейным экспонатом».