— Слушай, э — как перед братом, жизнью клянусь! Правду сказал!

— Да уж… Однако удивил…

Удивила Шведова вовсе не искренность и словоохотливость Ахмеда. С искренностью как раз все понятно: пятнадцать минут назад парень видел казнь, а сейчас рядышком посадили симпатичного Мо. Симпатичному не пришлось даже плоскогубцы доставать и задумчиво смотреть на ширинку сурового горца — достаточно было выдать свой стандартный набор по-чеченски:

— Как перезимовал ваш скот? Стой, стрелять буду! Лежать! Сопротивление бесполезно! Мне нравится твоя сестра. Она печет замечательные лепешки. Этой осенью мы приглашаем весь ваш аул на нашу свадьбу!

Удивляло другое. Человек, беззастенчиво изъятый из пенитенциарного учреждения и пользующийся покровительством диаспоры, не нуждается в бронировании номера в какой-то захолустной гостинице, да ещё на имя какого-то там облезлого Кшиштофа Куньковского. Кроме того, такого человека обязательно должны встречать. Пусть не с оркестром, но непременно на хорошей машине и в сопровождении какого-нибудь чина, который в случае чего может «отмазать».

— «Тамара»… — задумчиво пробормотал Шведов. — Южный округ… Шесть лет назад — как сейчас помню — была под грузинами. Однако время летит, все меняется… Да, Ахмед, подкинул ты шараду…

Впрочем, все бросить и заняться разгадыванием шарады обстоятельства не позволяли. Обстоятельства требовали все бросить и сломя голову мчаться в Минводы. Потому как в 17.00 оттуда убывал рейс в Москву. В общем-то, и из Стародубовска такой же рейс отправлялся, но уже в 18.00. А сейчас каждый час был дорог — имелась-таки у полковника надежда отловить зверя, что называется, по горячим следам. Помимо надежды имелось вполне оправданное опасение, что в самом ближайшем времени в славном городе Стародубовске будут подняты по тревоге все имеющиеся в наличии силы правопорядка и на всех транспортных узлах начнут усердно кого-то искать.

Барина и Джо, как самых основательных и хозяйственных членов команды, озадачили на предмет руководства Бирюками, которым предстояло конвоировать Ахмеда в уже привычную ему Кобылью Падь — но тремя днями позже, когда шум уляжется. Пять минут совещались, решая, как поступить с оружием. Вообще говоря, транспортировка в багаже партии оружия для экипировки команды в пять человек — дело хлопотное и требует тщательной предварительной подготовки. Решили, что рисковать не стоит, и сдали оружие Менту — даже у Мо ножи отняли. Из экипировки взяли лишь вязаные шапочки с дырами, ИПП[49] и шприц-тюбики с промедолом. Да, ещё Мо разрешили его специфические ножны оставить. Ножны кожаные, не звенят. Затем поймали два такси и помчались в Минводы.