Тот нахмурился:

— Что? Я плохо говорю по-английски.

Тони показал на треугольный вымпел на невысоком флагштоке. Он был черным с белой бахромой, а в центре — вышитая ветка плакучей ивы.

— Вымпел, — повторил Тони. — Никогда такого не видел.

Молодой человек кивнул, и улыбка осветила его неприметное лицо.

— Символ смерти, — сухо произнес он, и у Тони мурашки поползли по телу. — До меня шкипером был мой дед. Он умер два года назад. — Он показал на вымпел. — Мы повесили это в память о нем.

— Прискорбно слышать, — сказал Тони. — Значит, теперь вы шкипер?

Молодой человек открыл машину и достал из кармашка на дверце дорожную карту, после чего отправился обратно на баржу.

— Ja. Она моя.

— Наверно, нехорошо, что вы застряли тут из-за половодья?

Молодой человек остановился на сходнях и повернулся лицом к Тони:

— Река дает, река берет. К этому привыкаешь. Спасибо вам за хорошее мнение о моей барже. — Он махнул рукой и поднялся на палубу.

«А тебе за любезность», — недовольно подумал Тони. Он не ожидал, что его убийца будет слишком разговорчивым, однако надеялся получше его узнать. Пока ничто не подтверждало и не опровергало подозрений насчет шкипера «Вильгельмины Розен». Разве что мрачноватый вымпел. Манн сказал, что его дед умер два года назад, а вымпел, судя по его неистрепанному виду, едва ли провел под дождем и солнцем несколько недель, не то что месяцев. Если Манн регулярно меняет его, значит, не хочет забывать о смерти деда. Но может быть и более жуткое объяснение. Не исключено, что вымпел не имеет к деду никакого отношения. А что, если он повешен после убийства Марии Терезы Кальве? У Тони появилась уверенность, что он только что приятно побеседовал с серийным убийцей. У Манна определенно были черты, которые Тони предполагал найти в убийце с нарушенной психикой, — он не желал вступать в разговор, прятал глаза, держался настороженно. Однако так можно охарактеризовать и просто застенчивого человека. Итог? Его инстинктивное убеждение ничем пока не подтверждено.

Наверное, единственное, что можно предпринять, это следить за Манном, пока он не придет к следующей жертве. Пора Марийке забыть об амбициях и призвать на помощь кавалерию. Надо ей позвонить, решил Тони. Однако сначала следует, не вызывая подозрений, завершить прогулку. Тони развернулся и пошел прочь от «Вильгельмины Розен», время от времени останавливаясь и фотографируя другие суда. Это было скучно, но необходимо. Такова уж жизнь психолога, занимающегося психологическими портретами, с улыбкой сказал он себе. Но что такое скука в сравнении со спасением человеческих жизней?