Спохватившись, Денис неуклюже, как-то боком, бросился к стене и выключил свет. Комната погрузилась во тьму, освещаемая лишь лунным светом, проникающим из окна с разбитым стеклом. Слышно было, как плачет Вика, шумно дышит Шура и тихо матерится Фролик.

В дальнем углу засветились разноцветные огоньки — это Гарик пытался торопливо кому-то дозвониться по своему мобильному телефону.

— Вызывай сразу милицию и скорую помощь, — срывающимся голосом посоветовал Денис.

— И службу спасения, — добавила Шура.

— Да, и службу спасения, — подтвердил он.

— Я всех их и вызываю, но у меня ничего не получается. Мой мобильник не фурычет. У него сели батарейки, — с отчаянием отозвался Гарик.

— Свяжись хоть с кем-нибудь.

— Каким образом, Денис? Говорю ж тебе, что у мобильника сели батарейки.

— У Алекса, вроде бы, была трубка, — вспомнил Фролик.

— Так возьми ее и позвони, — сказал Денис.

— Она у него в джипе.

— Ты что издеваешься, недоумок? Тогда нам от его трубки нет никакого прока!

Пригибаясь и поглядывая на разбитое окно, я осторожно приблизился к Алексу. Присел возле него на корточки и попробовал нащупать пульс на его запястье. Затем — на сонной артерии. Пульс нигде не прослушивался.

— Кажется, он того, мертв, — негромко заключил я.

— Что ты несешь?! Не может быть! — не поверил Фролик моим словам, подскочил ко мне и присел рядом с телом друга. — Алекс, что с тобой?! Давай, приятель, очнись!

— Не тормоши его. Бесполезно, — остановил я Фролика. — Наш Алекс отошел в лучший мир.

— Врешь!

— Нет. Он, действительно, отошел в лучший мир.

— Но почему? Что я теперь скажу его матери? Его бабушке? Младшему брату?

— Скажи, все как есть. Что Алекса задушил Помойник, — ответил за меня Гера и сам в свою очередь спросил: — Володя, как ты застрелил этого выродка?