Джейн снова повернулась ко мне:
– Мистер Рен, но я действительно не могу понять,
– Джейн, послушайте меня, я попробую вам все объяснить как можно понятнее. Мы, Кэролайн и я, ищем некоторые сведения, касающиеся Саймона. Нам позарез нужна эта информация, но мы не намерены сообщать вам зачем. Это наше личное дело. Уверяю вас, что наше расследование не навлечет неприятности на вашу адвокатскую фирму и не возложит на вас никакой ответственности, хотя, как мне кажется, если наши поиски не увенчаются успехом, это, возможно, создаст ответственность за его состояние. Так вот, мы действуем сейчас, можно сказать, наобум, поскольку толком не знаем, стоит ли дальше копаться в этих записях или нет; более того, мы даже не представляем, с чего начать. А сегодня нам хотелось бы посмотреть индивидуальные счета, полученные вашей фирмой по каждой статье этих колоссальных расходов, просто просмотреть каждый счет и попытаться понять…
Но она, даже не дослушав меня, покачала головой:
– Простите, это крайне необычно. Эти записи, вероятнее всего, уже в архиве, и потребуется немало времени, чтобы сделать подборку. Этой суммарной сводки расходов обычно вполне достаточно, чтобы установить…
– Почему бы вам просто не дать нам посмотреть исходные документы?
– Потому что нет…
– Нет чего?
Она прикрыла глаза, стараясь подавить раздражение.
– Все-таки это совершенно невероятно.
– Итак?
– Итак, мистер Рен, у нас существует определенная
– Для фонда управления имуществом все это время подлежит включению в счет, так в чем же затруднение?
– Знаете, честно говоря, у меня весь день расписан, и я не смогу проследить…
– Следить нет никакой надобности. Все мы взрослые люди. Просто оставите нас в комнате с ящиками, а мы сами посмотрим.
– Извините, но столь необычное требование действительно должно рассматриваться комиссией по контролю деятельности имущественного отдела, которая заседает раз в месяц. – Она пожала плечами и улыбнулась. – Этот вопрос касается методов работы фирмы.
– Это потому, что я репортер?
– Нет.