Старик замолчал, чтобы перевести дыхание, и я, воспользовавшись паузой, забрал у него свое удостоверение.

– Мистер Сигал, я пришел, чтобы подробнее узнать о вашем соглашении с имущественным фондом Саймона Краули…

– Как, вы сказали, его фамилия… повторите еще раз.

– Краули.

Старик подвинул мне бумагу и карандаш:

– Напишите, пожалуйста.

Я написал и отдал ему листок. Он взял его, с трудом встал и шаркающей походкой направился к огромному зеленому картотечному шкафу. Он выдвинул один ящик, откуда выпало несколько бумаг, но он этого даже не заметил. «Хмм… нет… это «Ка». Сначала поищем-ка «И», ага, вот…» Следующий ящик и еще больше бумаг. «Это, должно быть, здесь… она зарегистрировала их… Я же просил ее делать всю канцелярскую работу, ну как я могу все упомнить? Я руковожу конторой, которая вечно перегружена работой. Разве я могу тратить все свое время на регистрацию и подшивку документов, когда мне…» Он повернулся ко мне.

– Как его фамилия?

– Краули. У вас в руке листок с фамилией.

– Да, конечно. – Он взглянул на свои руки, но, видимо, минуту назад он уронил бумажку, которая тут же затерялась среди разбросанных по полу документов. Тут вдруг запиликал мой пейджер. Я вытащил его из кармана и прочел: «Портер, позвони мне, Хэл». Мистер Сигал стоял и протирал очки.

– Вы знали Саймона Краули? – спросил я, считал необходимым как-то завязать беседу.

– Ну как же, конечно, он не так давно приходил навестить нас.

– А что ему было нужно?

– Я не могу сообщать вам подобные вещи. Это касается отношений с привилегированным клиентом. Вы, разумеется, понимаете, что это значит.

– Он умер.

– Умер?

– Да.

Старик подозрительно насупился:

– А у вас есть копия свидетельства о смерти?

– Нет.