— Уважаю, — сказал Фелл. — Теперь-то вы понимаете, что я прав: верить нельзя никому. И никогда.
— Я не собираюсь с тобой спорить.
— Как хотите. Видел вас по телику. Вы там на русского похожи, ну или типа того — парень из нашей Маленькой Одессы… Как думаете, похожи? Страшный такой злодей.
— Запись сфабрикована, — ответил Болден.
Дариус Фелл рассмеялся и, повернувшись, в первый раз взглянул на Тома, протягивая ему ладонь.
— И ведь так каждый раз.
Они обменялись рукопожатием, «рукопожатием белого человека», как его называл Фелл, — никаких приколов, никаких сцепленных пальцев, прищелкиваний или указывания друг на друга. После четырех лет знакомства у Болдена часто возникало ощущение, что единственное, чему он сумел научить этого парня, — это уметь прилично здороваться и покупать приличные костюмы.
— Сестренка помогла?
— Да, передай ей спасибо. Я теперь твой должник.
— Не-е, просто продолжайте делать свое дело, и мы в расчете.
Видеоэкраны над подголовниками задних сидений показывали порнографический фильм. Между передними сиденьями, у левой ноги шофера, в кобуру был воткнут автомат «Узи». И Фелл даже не пытался замаскировать оттопыривающийся борт пиджака с левой стороны.
— Скажи своим, что мы едем в центр, — произнес Болден.
— Куда?
— На Уолл-стрит.
Часть парковочной площадки для руководителей компании «Харрингтон Вайс» была зарезервирована для высших чинов и важных гостей. Расположенная на первом подземном уровне, она больше напоминала не парковку, а огромный автосалон: в любое время там можно было увидеть подборку из последних моделей «порше», «феррари», «БМВ» и «мерседеса». Однако сейчас в подземном гараже было пусто. Руководители «Харрингтон Вайс» в половине восьмого вечера уже разлетелись из своего «курятника». По меньшей мере половина из них были на пути в Вашингтон, предвкушая «ужин на десять миллиардов» у Джаклина. И сегодня здесь осталась стоять одна-единственная машина — десятилетний «мерседес» Сола Вайса.
«БМВ» затормозил. Болден выпрыгнул на тротуар.
— Подожди три минуты, потом давай, — бросил Дариус Фелл.
Кивнув, Болден захлопнул дверь.