И все равно Ван Дайвер вбил свою машину в борт фургона, и левые колеса Мэри вылетели на разделительный газон. И тут ей в горло вцепился настоящий страх: впереди в ее ряду ехала какая-то цистерна. Ван Дайвер ударил снова, не давая ей вывернуться. Патрульная машина нагоняла Ван Дайвера, мигали огни, завывала сирена. Впереди Мэри цистерна — выкрашенная в коричневые и белые пятна, словно коровья шкура с розовым выменем шлангов, — пыталась уйти в правый ряд. Мелькнула красная надпись на цистерне: МОЛОЧНЫЕ ФЕРМЫ СОЛНЕЧНОЙ ДОЛИНЫ.

Мэри выпустила руль, фургон заскользил на разделительный газон, и она потянулась к пассажирской двери за пистолетом, нажимая ногой на газ. Она приставила пистолет к стеклу, навела его на «БМВ» и нажала на спуск с искаженным от напряжения лицом.

Окно водителя осыпало Ван Дайвера осколками, изрезав лицо. Его ослепило кровью, и открыв рот, чтобы издать беззвучный крик, он услышал призрачные голоса и помехи полицейской радиосвязи в металле собственной челюсти. Что-то — другая пуля, горячая, как удар, — вонзилась в правое колено и свела мышцы судорогой. Он рванул руль вправо, пытаясь уйти от фургона, но машина дико завиляла, пошла юзом, а на ветровое стекло стремительно надвигалась цистерна, и одинокий, страшный голос призрачного радио сказал: «О Господи!»

В ту секунду, когда Ван Дайвер врубился в молоковоз на скорости семьдесят восемь миль в час, Мэри Террор налегла всем весом на руль, выводя фургон на разделительный газон. Цистерна была прямо перед ней. «Сейчас ударит! — внутренне завопила она, готовясь к этому удару. — Сейчас ударит!»

Фургон разминулся с грузовиком меньше чем на полфута, трава и земля летели из-под его задних колес. Когда «БМВ» врезался наотмашь в молоковоз, он смялся, как гармошка. В скрежете металла и звоне стекла высоко рванулись красные языки пламени, тут же хлынуло белое пенистое молоко из разорванных швов молоковоза, пенная волна взметнулась в воздух, накрыв патрульную машину, водитель которой пытался вывернуть на правую обочину. Шины поплыли, патрульную машину занесло и выбросило с шоссе, перевернув через ограждение и еще два раза перевернув, пока она не остановилась вверх колесами, дымясь на коричневой земле соевого поля.

Мэри уже выворачивала в левый ряд, миновав место аварии, которая заняла всего каких-то четыре секунды с момента, когда «БМВ» врезался в молоковоз и до переворота патрульной машины. Она глянула в боковое зеркало, позади в воздухе висели дым и туман горящего молока. Молоковоз лежал на боку, его водитель пытался выбраться из кабины. От «БМВ» ничего не было видно, кроме обгорелой шины, прокатившейся еще десять футов на запад и упавшей на разделительном газоне.