На некоторое время Гай снова ушел в чтение. До него стал доходить смысл печатных слов, и его беспокойство стало улегаться. Но что может Платон против Мириам, спросил его внутренний голос. Он задавал ему этот вопрос и в Нью-Йорке, но Гай все-таки взял с собой в дорогу книгу из программы школьного курса по философии, чтобы как-то компенсировать себе необходимость ехать к Мириам. Он взглянул в окно и увидел в нем свое отражение, поправил завернувшийся воротник рубашки. Энн всегда поправляла ему воротник. Внезапно он почувствовал, как беспомощен без нее. Он сел поудобнее, нечаянно задев при этом вытянутую ногу задремавшего молодого человека, и невольно поднял на него глаза. Веки дрогнули и раскрылись. Гаю подумалось, что тот видел его своими покрасневшими глазами даже сквозь веки.

— Извините, — пробормотал Гай.

— Нчо, — буркнул незнакомец, потом выпрямился и резко встряхнул головой. — Где мы?

— В Техас въезжаем.

Блондин извлек из внутреннего кармана золотую фляжку и дружески протянул ее Гаю.

— Нет, спасибо, — сказал Гай.

Женщина по другую сторону прохода, которая не отрывалась от вязания с самого Сент-Луиса, косо взглянула в их сторону, когда раздался металлический звук отворачивающейся пробки.

— Куда едем? — с легкой улыбкой спросил незнакомец, губы его при этом изогнулись молодым месяцем.

— В Меткалф, — ответил Гай.

— А-а. Хороший городок Меткалф. По делу? — Незнакомец учтиво взглянул на Гая своими воспаленными глазами.

— Да.

— А чем занимаетесь?

Гай с неохотой оторвался от книги.

— Я архитектор.

— О-о, — уважительно протянул незнакомец. — Дома строим и так далее?

— Да.

— Я, кажется, не представился. — Незнакомец привстал. — Чарльз Энтони Бруно.

Гай коротко пожал протянутую руку.

— Гай Хейнз.

— Рад познакомиться. Вы в Нью-Йорке живете? — Сиплый баритон звучал неестественно, словно человек хотел разбудить самого себя.