— Она приведет их в Санта-Барбару.

— О Господи… Но почему, Глори?

— Лос-Анджелес слишком разбросан. Нельзя собрать агентов на небольшой территории. То же касается и Лас-Вегаса. Кругом одна пустыня, где возможны сильные ветра. — Меня пронзил ожог, проникшая до костей боль. Ясно, к чему дело клонится. — А Санта-Барбара расположена компактно. Город с одной стороны ограничен горами, а с другой — океаном. Путей для быстрой эвакуации нет: всего три дороги, которые легко перерезать, это сто первое шоссе по обеим сторонам города и выезд через перевал Сан-Марко. Таким образом, если она соберет в городе федеральных агентов, деться им будет некуда. — Глори шмыгнула носом. — К тому же Шенил ненавидит Санта-Барбару потому, что там она пошла на панель. И хочет видеть, как город будет превращен в свалку.

— Шенил хочет применить бактериологическое оружие?

Глори уставилась на меня:

— Ты откуда знаешь?

— Глори, мне известно про ботокс. И еще про нападение на офис Мэла Калаяна. В тот вечер, когда его убили.

Изменившись в лице, Глори проговорила:

— Теперь ты понимаешь, почему я не могу оставить эту церковь. Я знаю слишком много.

Я не ответила. Теперь ее вина или невиновность не имели значения.

Вдруг искаженное болью лицо Глори осветилось хитрым выражением.

— Мне нужно сделать то, что сделала бы Ровен. Бороться, чтобы выжить. Я так и сделаю.

Она вспомнила о героине моего романа.

— Это будет уже не Ровен.

— Нет, именно Ровен. Она, как я, всегда против обстоятельств.

Я встала.

— Нет, Глори. Ровен не стала коллаборационистской даже во имя собственного спасения. Ты сделала совершенно противоположное. Ты смирилась, пошла на вечный компромисс сама с собой.

Глори сидела сжавшись, с широко раскрытыми глазами. Кажется, она хотела что-то сказать. Я продолжала стоять над ней.

— Как «Оставшиеся» привлекут в Санта-Барбару федеральных агентов? Что за катастрофу они запланировали?

Она снова начала каменеть, глядя куда-то в сторону.