«Давай же, — подумала я, — заходи сюда, чтоб мне лучше было слышно».

Она словно окаменела. Окаменела, подумалось мне, из-за нахлынувших воспоминаний о какой-то давней печали. Может быть, они — бывшие любовники. Ясно было, что об этой встрече оба они грезили, и не раз, но какими бы пылкими ни были эти мечты, сейчас никто из них не был готов к свиданию.

Я лежала как загипнотизированная — и в очень неудобной позе. Я выгнула шею в правую сторону и скосила глаза, чтобы разглядеть новую попутчицу. И к тому же я вдруг осознала, что пытаюсь не дышать, притворяясь даже не спящей, а вообще умершей.

Он закинул сумку на свою полку и сам забрался наверх, чтобы пропихнуть ее подальше, в отсек над дверью.

— Фрэн… — нежно позвал он.

Она сделала неуверенный шаг в направлении купе — и остановилась в дверном проеме.

— Каждый день, — сказал он, — каждый божий день все четыре года я представлял и хотел и… ну, надеялся снова увидеть тебя. Не томи, иди сюда и расскажи, как ты жила все это время.

Незнакомка продолжала стоять как вкопанная. Он лег. Я напрягла слух.

И тут, со злобой в голосе, она сказала:

— Куда, черт подери, ты подевался?

Немного помедлив, он ответил:

— То же самое я хотел бы спросить у тебя.

В тот самый момент мое любопытство достигло наивысшей точки, и всю оставшуюся ночь я лежала не дыша.

Каждый из них рассказал свою часть истории. Поначалу они часто перебивали друг друга, но потом по большей части молча слушали. Каждый был потрясен и звуками когда-то любимого голоса в темноте купе, и той историей, которую этот голос рассказывал.

Для меня все было как сон наяву. Кромешная тьма, полки, подрагивающие от ритмичного стука колес, и приглушенные голоса наверху перенесли меня… сама не знаю куда, а потом поняла, что речь идет не об Ирландии, как я ожидала, а о безжизненной пустыне Судана.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Фрэнсис отрешенно смотрела на пустыню. Голова была пуста, как бескрайняя песчаная гладь, от жары думалось туго. Делать нечего, кроме как оставаться в таком сонном, безвременном состоянии как можно дольше. Усталость не проходила. Кости ныли, а в горле першило. Ричард ушел куда-то, надувшись. Она подогнула под себя ноги и повернулась к окну. Пустыня растянулась до бесконечности. Перед глазами неизменно одно и то же непритязательное зрелище: кучи грязи и шубы пыли. «Такое впечатление, будто заглядываешь в вечность», — подумала она.