Мьюз сглотнула.

— Ты нашел тело?

— Мьюз, эта машина… Ты даже представить себе можешь — она просто чудо! Конечно, нам еще и повезло. В последнее время стояла сухая погода. Как давно не было дождя, шериф?

— Две, может, три недели, — ответил Лоуэлл.

— Видишь, для нас это плюс. Большой плюс. Сухая земля. Ты знаешь принцип действия машины, которая просвечивает землю? Для этой крошки я выбрал частоту восемьсот мегагерц. Так я могу заглянуть на глубину четыре фута… всего на четыре фута! Очень часто люди стараются заглянуть как можно глубже. Но редкие убийцы хоронят своих жертв глубже чем на три-четыре фута. Другая проблема для ныне существующих радарных машин — опознать найденный объект. Отличить трубы и корни от костей, которые нас интересуют. Моя «Икс-эр-джей» не только выдает четкие проекции, но с помощью трехмерного усилителя…

— Барретт! — прервала его Мьюз.

Он поправил очки.

— Что?

— По-твоему, принцип действия твоей игрушки интересует меня больше, чем волка — капуста?

Он вновь поправил очки.

— Ну…

— Меня волнуют результаты, которые можно получить с помощью этой штуковины. Поэтому, пожалуйста, скажи мне, что ты нашел, прежде чем я кого-нибудь пристрелю.

— Кости, Мьюз, — улыбнулся Барретт. — Мы нашли кости.

— Человеческие, так?

— Несомненно. Собственно, сначала мы нашли череп. И сразу перестали копать. Сейчас там работают профессионалы.

— Сколько им лет?

— Чему, костям?

— Нет, Барретт. Вот этому дубу. Конечно, костям!

— Откуда мне знать? Коронер, возможно, тебе ответит. Она сейчас на раскопе.

Мьюз поспешила дальше. Лоуэлл последовал за ней. Впереди сияли прожектора, как на съемочной площадке. Мьюз знала, что на раскопах прожектора включают даже при ярком солнечном свете. Как ей объяснил один из экспертов, они помогают отделять пустую породу от «золота». «Без прожекторов это так же трудно, как спьяну определить в темном баре, насколько хороша телка, которая к тебе клеится. Там кажется, что ты нашел нечто особенное, а утром хочется отгрызть собственную руку».