Дети продолжали демонстрировать родителям свои достижения. Я наблюдал за Карой. Она, конечно, старалась, но, похоже, с координацией у нее не все ладилось, как и у меня. Девочек страховали члены гимнастической школьной команды, семнадцати-восемнадцати лет. Та, что ассистировала Каре, напомнила мне мою сестру Камиллу. Она умерла еще подростком, но журналисты не позволяют мне забыть о ней. Может, оно и к лучшему.

Моей сестре сейчас было бы далеко за тридцать — не меньше, чем большинству матерей, которые сидели в зале. Сама мысль об этом казалось странной. В моей памяти она осталась девушкой-подростком. Трудно представить ее на одном из таких вот стульев, с довольной улыбкой записывающей на пленку каждое движение своего ребенка. Я часто задаюсь вопросом, как бы она выглядела сейчас, но вновь и вновь вижу убитую девушку-подростка.

Может показаться, что я одержим мыслями о смерти, но есть огромная разница между убийством моей сестры и безвременной кончиной моей жены. Первая смерть, сестры, заставила меня выбрать свою профессию. Теперь я могу бороться с несправедливостью в зале суда. И борюсь. Стараюсь, чтобы мир стал безопаснее, стараюсь отправить за решетку тех, кто причиняет боль другим, завершить расследование и передать дело в суд, то есть дать семьям потерпевших то, чего так и не получила моя семья.

Что же касается второй смерти, моей жены, тут я бессилен. И что бы я ни сделал теперь, ничего изменить не удастся.

Директор школы с улыбкой, словно прилипшей к чрезмерно накрашенным губам, направилась к копам. Заговорила с ними, но оба удостоили ее разве что коротким взглядом. Я наблюдал за их поведением. Когда более высокий коп, наверняка старший по званию, заметил меня, то остановился. Мы оба на какое-то мгновение застыли. Потом он чуть мотнул головой в сторону выхода из этого оазиса безопасности, заполненного детским смехом, а я едва заметно кивнул.

— Куда идешь? — спросила Грета.

Не подумайте, что я злой, но Грета — сестра-дурнушка. Они похожи, Грета и моя умершая очаровательная жена. Не вызывало сомнений, что у них одни родители. Но все, что шло Джейн, срабатывало против Греты. Внушительный же нос моей жены прибавлял ей сексуальности. Внушительный нос Греты выглядел… просто большим. Широко расставленные глаза Джейн смотрелись экзотично, а почти такие же глаза Греты добавляли ей сходства с рептилией.

— Не знаю, — ответил я.

— По делу?

— Возможно.

Она взглянула на двух вроде-бы-копов, вновь на меня.

— На ленч я собиралась поехать с Мэдисон в «Френдлис». Хочешь, чтобы я взяла Кару?