— Он учился у вас в Бостонском колледже? — поинтересовалась Джейн.

Сансоне кивнул.

— Ему было только шестнадцать, он оказался самым юным новичком в колледже. Я понял, что он одарен, в тот самым момент, когда он въехал в аудиторию на своем кресле. Он задавал вопросы чаще всех. То, что ему хорошо давалась математика, — и есть основная причина его успехов в том, что он делал у нас в Фонде. Стоило ему взглянуть на какой-нибудь таинственный древний код — и ключ к разгадке мигом был готов. — Сансоне поставил бокал. — Таких, как он, я никогда больше не встречал. Достаточно только познакомиться с ним, и сразу ясно — он выдающийся человек.

— Не то что все прочие, — криво ухмыльнулась Эдвина. — Я одна из заурядных членов, которых, прежде чем принимают, должен кто-то порекомендовать. — Она взглянула на Мауру. — Думаю, вы знаете, что вас предложила нам Джойс О'Доннелл?

— Маура испытывает к ней смешанные чувства, — заметил Сансоне.

— Вы ведь не любили Джойс, верно?

Маура допила бокал Джейн.

— Не люблю плохо отзываться о мертвых.

— А я могу честно высказаться на этот счет, — подхватила Джейн. — Я бы не стала вступать ни в один клуб, чьим членом оказалась бы Джойс О'Доннелл.

— В любом случае, не уверена, что вы бы стали одной из нас, — заметила Эдвина, откупоривая новую бутылку вина. — Вы же не верите.

— В Сатану? — усмехнулась Джейн. — Его не существует.

— И вы говорите это после всех ужасов, которых насмотрелись во время работы, детектив? — удивился Сансоне.

— Все это дело рук самых обыкновенных человеков. И в одержимость демонами я тоже не верю.

Сансоне наклонился к ней — лицо его осветилось отблесками пламени.

— Вы когда-нибудь слышали о деле чайного отравителя?

— Нет.

— Это английский мальчик по имени Грэм Янг. В четырнадцать лет он начал отравлять своих домочадцев. Мачеху, отца, сестру. В конце концов за убийство матери его упекли за решетку. А после того как выпустили через несколько лет, он взялся за старое — продолжал травить людей. Когда его спросили, зачем он это делает, Янг ответил — просто так, потехи ради. И славы тоже. Он был не совсем обычным человеком.

— Просто социопат, — заметила Джейн.

— Прекрасное слово, утешает. Достаточно поставить психиатрический диагноз — и непостижимое тут же становится ясным. Но деяния порой бывают столь ужасными, что объяснить их нельзя. Даже постичь невозможно. — Сансоне помолчал. — Грэм Янг послужил примером другому юному убийце, вернее, другой. Шестнадцатилетней японской девочке — я разговаривал с ней в прошлом году. Она прочла дневник Грэма Янга — он был опубликован — и настолько прониклась совершенными им злодеяниями, что даже решила ему подражать. Сперва она убивала животных. Расчленяла их и играла с отрезанными частями. Она вела электронный дневник — во всех подробностях описывала, как это — вонзить нож в живую плоть. Теплая кровь, судороги умирающего создания. Потом она перешла на людей. Отравила таллием родную мать и описала в дневнике все ее жуткие муки, одну за другой. — Он откинулся на спинку стула, но глаз от Джейн не отвел. — И вы бы назвали ее обыкновенной социопаткой?