Хотя в полночь туристов здесь было немного. Несколько местных бомжей, которые катили свои тележки, распевали песни и матюгались, наезжая на крышки люка. Русский джентльмен, который клялся и божился, что его кошка сможет точно предсказать нашу судьбу. Мы с Бо припарковались на пустой стоянке и пошли по участку свежего дерна, и, хотя здесь только что закончилась реконструкция и теперь стало намного зеленее, больше ничего не изменилось, на что можно было потратить средства за два года работ.

— Итак, — сказал Бо, пока мы шли, — а что еще тебе удалось выяснить про этих прогрессистов?

— Много. Одновременно все и ничего. Я видел больше, чем нужно, а именно: динозавры бесконтрольно бегают по джунглям, вернувшись к первобытному образу жизни. Склад, полный оружия…

— Огнестрельного? — спросил он, не веря своим ушам.

— Винтовки, пистолеты, базуки, чего там только нет.

Ну, фактически я там никаких базук не видел, но небольшое преувеличение может сделать историю только интересней, поэтому я и приврал.

— Они что-то замышляют… причем на международном уровне, как я думаю.

— Я много лет изучал прогрессистов, — сказал Бо, — но никогда не слышал ничего подобного.

— Поверьте, док. Я каждому члену Совета напишу шестьсот прошений, как только все будет кончено. Несмотря ни на что, прогрессистам крышка.

Доктор Бо ничего не ответил, надеюсь, он не заволновался из-за того, что в моей оболочке обитает еще и Джон Уэйн.[36] Иногда мое поведение может напугать.

Мы пришли на место раскопок. Просто дыра в земле, окруженная хилым заборчиком, металлическая лестница спускается на смотровую площадку, с которой видна вся яма. Точно не сказать, есть ли там кто (см. мое предыдущее замечание по поводу использованных презервативов). Но лучше уж я рискну вмешаться в коитус парочки неудачливых любовников. Я начал спускаться, а Бо за мной.

В центре площадки, огороженной тремя стенами, висела одинокая лампочка, я включил ее, и она озарила помещение резким белым светом. Справа, слева и сзади меня были трехметровые металлические стены, а под ногами стальной пол, усеянный консервными банками из-под содовой и пивными бутылками. Странно, внизу запах смолы не очень сильно чувствовался, возможно, потому, что постоянная тень не дает солнышку припечь, чтобы зловоние начало подниматься в воздух.

Там, где должна была быть четвертая стена, ничего не было, кроме ограждения с какой-то дощечкой и собственно самой ямы. На дощечке было написано: «Раскопки начаты 12 июля 1959 года». Я посмотрел в темную яму, но смог различить только смолу, ничего похожего на ископаемые останки или мумифицированных животных не было.