В голове у Ари все смешалось. Он попытался разобраться в услышанном. Но ему все не верилось. Казалось, что это сон. Или очередной бред отца. Пустые выдумки. Однако…

— Ты… Ты входил в ложу, папа?

Старик прикусил губы, затем его взгляд снова устремился в потолок.

— Безупречные типы те, кто сам себя не знает.

Ари сильнее сжал его плечо:

— Папа! Ответь! Ты входил в ложу Виллара из Онкура?

— Надо разобраться с чертовой больницей, — хрипло отозвался Джек. — Жратва — просто помои.

— Папа! Отвечай же!

Старик тяжело вздохнул, и на глазах у него выступили слезы.

— Можно представить себе стихи, которые обрели небесное тело и где живут счастливые семьи, — прошептал он с рыданиями в голосе.

Ари сдался. Он понял, что его вопросы ранили отца, и не хотел причинять ему новые страдания. Он уронил руки на кровать. Потом склонился к отцу, прильнул щекой к его голове и сжал его в объятиях. Так он и замер, пытаясь ни о чем не думать. Через несколько минут дыхание Джека выровнялось. Ари медленно встал, прикрыл спящего отца одеялом и бесшумно вышел из комнаты.

В гостиной он рухнул в кресло. Сделал несколько глотков виски, невидящим взглядом следя за картинками, сменяющимися на экране маленького телевизора. Ему трудно было переварить то, что он услышал, то, что он понял. Всю жизнь его отец был полицейским. Ни разу он и словом не обмолвился о том, что входит в Гильдию мастеров. Чепуха какая-то! Но ведь Джек не мог все это придумать! Раз уж он знал Мону Сафран, значит, был компаньоном и членом ложи. Хотя бы в одном Ари был уверен: это объясняет его тесную дружбу с Полем Казо. Но почему он никогда ему ничего не говорил? Как мог он так долго хранить подобную тайну? Чтобы не нарушать устав ложи Виллара из Онкура. Полное молчание. Или просто хотел защитить его? И все же Ари почувствовал невольную обиду.

Словно тяжелая ноша перешла к нему по наследству. Смерть Поля, смерть шести компаньонов и отцовское безумие превратили его в стража многовековой тайны. Пусть военная разведка замуровала вход в колодец, послание Виллара из Онкура осталось. Квадраты все еще у него. И однажды ему придется решать, как поступить с ними.

Вдруг его внимание привлекло то, что показывали по телевизору. Выйдя из оцепенения, он брезгливо покачал головой. В новостях передавали репортаж о том, чем закончилось дело Трепанатора. Ари увидел ликующих комиссара Алибера и прокурора Руэ, присвоивших себе все лавры. Его это ничуть не удивило. В глубине души ему было все равно. Этим придуркам конечно же плевать на то, что военная разведка продолжает их дело.