– Обязательно. Я дам тебе знать.

– Нам будет тебя не хватать, Кит, – проговорила Гейл. – У нас тут не так уж много друзей.

– Станет больше, если вам удастся свалить шефа полиции Бакстера.

– Не думаю. Впрочем, кто знает. А ты еще сюда когда-нибудь вернешься?

– Мне бы хотелось. Но это зависит от того, что станет с Бакстером.

– Да, верно, – согласился Джеффри. – Я бы пока не советовал вам покупать себе дом где-нибудь на Вильямс-стрит. – Он рассмеялся. – Слушай, вот бы посмотреть на рожу этого придурка, когда он придет домой и обнаружит на холодильнике записку, что вы удрали. – Джеффри зашелся от хохота и даже хлопнул несколько раз по столу.

Кит встал.

– Пошли посидим на крыльце. Пусть все тут так и остается.

Они долго сидели на крыльце, молча любуясь закатом. Наконец Гейл проговорила:

– Какая это все-таки замечательная вещь, Кит.

– Что?

– Любовь. Ты посмотри: с самого колледжа, через войну, через все трудности, через десятилетия, через такие расстояния, через все, что обрушила на вас жизнь… Если бы я была сентиментальной, я бы сейчас расплакалась.

Глава двадцать вторая

Глава двадцать вторая

В четверг утром Кит проснулся, чувствуя себя довольно паршиво и не понимая, почему у него такое скверное самочувствие. Постепенно, однако, эпизод за эпизодом он вспомнил, что накануне к ужину приезжали Портеры, что потом они открыли еще бутылку виски, – и тут-то он и сообразил, отчего у него так болит голова, а заодно вспомнил, что они отмечали.

Кит встал с постели, подошел к окну и открыл его – в комнату ворвался холодный воздух. Начинающийся день обещал быть солнечным – хорошо для кукурузы, хотя не помешал бы и добрый дождь, пока еще не началась уборка.

Как был в белье, он вышел в холл, направляясь в ванную, и наткнулся на Джеффри, тоже облаченного лишь в одно белье.

– Что-то мне нехорошо, – пожаловался Джеффри.

– Ты что, ночевал тут?

– Нет, я прямо так, в белье, приехал забрать мусор, который мы вчера оставили.