Шарп пожала плечами, как бы давая понять, что не желает более затруднять свидетельницу.

– Благодарю вас, мисс Раппапорт.

Терри включила ночник, поцеловала Елену в макушку.

– Спокойной ночи, солнышко. Я люблю тебя.

– Навечно?

– Навечно, – дала обычный ответ Терри. Эта формула появилась у них с той поры, как, напуганная открывшимся ей понятием времени, Елена вытребовала у Терри обещание никогда не стареть и не умирать. О том, что она чувствует себя сегодня ровесницей собственной матушки, Терри Елене говорить не стала.

Прошла в гостиную.

– Долгий был день, – пожаловалась она Ричи. – И завтра будет такой же.

Тот сидел за кофейным столиком, на котором были разбросаны карточки-рейтеры, кодировал их красной ручкой перед вводом в компьютер. Из суеверного страха Терри не спрашивала о его новом начинании, да и все мысли, кроме того, были о Линдси Колдуэлл.

– Было время заняться ссудой?

Вначале Терри хотела солгать – ей так было нужно спокойствие!

– Я еще не написала заявление.

Он отреагировал сразу же:

– Но почему?

– Мне все же кажется: этого не стоит делать.

– Черт возьми, мне нужны деньги для исследовательской работы! Ты ведь знаешь!

Терри почувствовала знакомую усталость, ту, которую она испытывала всякий раз, когда Ричи чего-нибудь хотел.

– Мы без того уже достаточно назанимали, и кредитный счет опустошен, и наличных осталось мало.

Он встал.