– Это была только игра, папа. Вещь преходящая. Пэйджит сумел заставить себя улыбнуться в ответ.
– Иногда родители забывают о перспективе, – произнес он.
Домой они пришли после десяти; было около одиннадцати, когда в спальне Пэйджита зазвонил телефон. Это был Маккинли Брукс.
– Мы просили судью Мастерс провести заседание завтра утром, – без предисловия сообщил Брукс. – В десять. Она хотела, чтобы я известил тебя об этом.
Голос у Брукса был угрюмый.
– В ее кабинете? – спросил Пэйджит.
– Нет. На открытом заседании. Мы пригласили прессу.
Инстинктивно Пэйджит бросил взгляд на ящик, где были спрятаны кассеты.
– О чем речь?
– Не могу сказать. Это ты должен выслушать при всех. Если пока еще не знаешь.
Речь идет о Терри, понял Пэйджит, напали на след кассет, видели ее подпись. Терри ждут неприятности, а Брукс намерен усугубить их.
– Не время для шуток, Мак. Если у вас есть новые улики или хотите объявить кому-то шах, для этого существуют закрытые заседания.
– Уже не время для этого, Крис. Будет открытое заседание, так распорядилась достопочтенная Кэролайн Кларк Мастерс. Там и встретимся.
Брукс повесил трубку.
Пэйджит сел на кровать. Они обвинят Терри в обструкции. И, конечно же, его, Пэйджита. Для окружного прокурора ситуация беспроигрышная: справедливое негодование, если выяснится, что Пэйджит уничтожил кассеты; требование их публично заслушать, если он не уничтожил их. И то и другое вынудит Кэролайн Мастерс принять решение не в пользу Марии Карелли. Надо было сделать так, чтобы это никоим образом не задело Терезу Перальту, самому Пэйджиту все было уже безразлично.
Но Брукс не мог знать того, что означает вторая кассета для Карло.
У Пэйджита появилось желание позвонить Терри. Но он знал, что она скажет: "Уничтожь кассеты ради Карло"; знал и другое – что откажется сделать это. Лучше уж избавить ее от бессонной ночи.
Пэйджит выдвинул ящик. Медленно вынул кассеты, с минуту разглядывал их. Потом положил в кейс.
Остается одно. Если Брукс примется за Терри, он попросит объявить перерыв и отдаст кассеты Кэролайн Мастерс.