— Не то, что я думаю? — хрипло переспросил он. — Ты едва не убила меня, а тут объявляешься и ведешь себя так, словно я не перезвонил тебе после первого свидания.

— Я здесь не за этим.

— Джеймс? — Светловолосая сучка позвала его из глубины дома.

Лилит сдерживала переполняющий ее гнев, не желая, чтобы он это заметил.

— Оставайся там, — сказал он через плечо. Его лицо ожесточилось, когда он обернулся к ней. — Чего ты хочешь?

— Тебя.

Просто и искренне. Более чем искренне. Он был ей необходим. Это была физическая необходимость.

— Я в это не верю. — Он взъерошил пальцами и без того лохматые волосы. — После всего, что ты со мной сделала. — Он замолчал, собираясь с мыслями. — Я теперь знаю, что ты такое. Элиз и Морган мне все рассказали. Что ты задумала, Лилит?

— Я Лили, — сказала она. От отчаяния ее голос звучал грубо. — Разве ты не видишь? Я хочу быть Лили.

— Нет. Со мной это не пройдет. Нет.

Вот наконец-то та тоска, которую она хотела услышать. Она была близка к цели.

— Джеймс!

Светловолосая мерзавка появилась за его плечом. Их глаза встретились, и Лилит пришла в ярость, увидев неукротимую решимость в глазах другой женщины.

Элиз взяла Джеймса за руку, все так же глядя ей в глаза:

— Тебе его не видать.

— Мне? Мне не видать? — прошипела Лилит. — Не смей мне указывать! — Она собрала волю в кулак, вызывая в себе все женское.

— Нет! — Джеймс шагнул между ними, найдя в себе силы противостоять ей. От привлеченных сил воздух вокруг потрескивал.

Лилит обнаружила, что не может. Не может совладать с ним. Не с Джеймсом, единственным победившим ее человеком, а с единственным человеком, которого она должна поразить. Это открытие стало и удовольствием, и агонией, любовь и ненависть сплелись столь тесно, что стали неразделимы.

— Так ты выбираешь ее? — Слова просочились сквозь зубы Лилит. Она заставит его сказать это.

— Да.