— На помощь… помоги… помоги мне! — попросила она Тома.

Но Том уже прошел мимо нее и двигался к цели, делая гигантские прыжки через языки пламени. Он выскочил наружу и побежал к Мошаву, по-прежнему держа профессора на руках. Он осторожно положил Юнгблюта на траву рядом с Мошавом и трижды глубоко вдохнул. Затем снова развернулся.

— Куда… куда ты собрался? — крикнул ему вслед Мошав.

— Спасти женщину, — ответил Том.

— Ты с ума сошел? Она же хотела убить нас, а теперь ты рискуешь ради нее жизнью! — крикнул ему вслед Мошав, но Том уже поднялся по лестнице.

Тем временем пламя в хижине поднялось до высоты человеческого роста. Резкий крик донесся до него из хаоса огня и дыма. Том задержал дыхание и вбежал в хижину.

— Он сумасшедший, — вздохнул Мошав.

Старик профессор попытался встать, но снова упал.

— Нет, он — христианин, — простонал он.

Том прекрасно помнил дорогу. Женщина вроде бы лежала прямо у коридора, ведущего к однорядной кухне. Из-за дыма ему ничего не было видно. Он ощупью искал дорогу. Невыносимый жар жег его кожу, но адреналин заглушал боль. Все дальше и дальше продвигался он в полыхающий ад. Хруст балки перекрытия заставил его вздрогнуть. Внезапно на другой стороне хижины обвалился кусок стены — огонь все глубже въедался в древесину и подтачивал устойчивость конструкции. Но тут, в наполненной чадом темноте, он почувствовал чью-то руку. Он потянул за нее, и перед ним появилось лицо женщины с широко раскрытыми глазами. Он что было сил дернул за руку и потихоньку подтащил к себе тело раненой. Наконец он нащупал ее плечи. Тогда Том потянул ее за собой и стал пробиваться к двери. Ее тело было тяжелым, ему стало не хватать воздуха, но тем не менее он удержался и не вдохнул дым. Когда он дошел до двери, силы его были уже на исходе. Ночная прохлада приятно освежила его перегретую спину. Наконец он преодолел стену из чада и дыма и вышел наружу. Том стащил женщину вниз по ступеням и, пройдя несколько метров от хижины, рухнул на землю. Приступ кашля чуть не лишил его чувств. Когда он хотел снова встать, то услышал глухой голос, который перекрыл треск и шипение огня.

— Стоять на месте и не двигаться!

Том упал на землю и перевернулся на бок. Его настиг спазм, а затем наконец его вырвало.

Нью-Йорк, недалеко от Центрального парка…

Жан-Мишель Пикке сидел на стуле в маленьком кафе недалеко от Центрального парка и задумчиво хмурился.

— Это должно обойтись в целое состояние, — заявил он.

— Ста миллионов долларов достаточно? — спросил отец Леонардо, одетый в темно-синюю футболку и бежевые брюки. По одежде никак нельзя было определить, что он служитель церкви.