Итак, я сидел в своем офисе на Уолл-стрит в это приятное майское утро и работал. Мое летнее расписание строится следующим образом — три дня я работаю, а на четыре устраиваю себе выходные, которые провожу в своем летнем домике в Ист-Хэмптоне. Это в июле. А август у меня свободен полностью. В июле я обычно заканчиваю работу пораньше, чтобы отправиться с Сюзанной в яхт-клуб и провести остаток дня под парусом. Мы плаваем до темноты, а иногда, если есть настроение, и до зари, которая в море просто восхитительна.

У нас с Сюзанной припасены шесть неплохих сексуальных сценариев для постановки их на яхте. Иногда я изображаю моряка, потерпевшего кораблекрушение, и Сюзанна втаскивает меня на борт. Она почти голая и весьма энергично пытается вернуть меня к жизни. В другом варианте я представляю пирата, который берет яхту на абордаж и врывается к несчастной пассажирке, когда она находится в душе или готовится ко сну. Затем следует драма в двух актах, где Сюзанна сначала прячется и отлынивает от работы, а затем я подвергаю ее изощренному наказанию в лучших морских традициях. Лично я больше всего люблю тот сценарий, когда я выступаю в роли простого матроса, а Сюзанна разыгрывает владелицу судна. Сюзанна командует мной, заставляет меня проделывать вещи, унижающие мое достоинство, и в какой-то момент я восстаю. Все это я говорю к тому, что мне не терпится поскорее заняться любовью в открытом море и я тороплю майские и июньские дни, чтобы пробиться сквозь них к долгожданному Дню независимости.

Я понимаю, многим покажется, что я слишком роскошно живу, устраивая себе отдых со Дня независимости до Дня труда, но я его заработал. Кроме того, в отпуске я корплю над своими собственными налогами, я специально откладываю это дело на летние месяцы.

Упоминаю об этом потому, что в тот день, когда я сидел в своем офисе и думал о своем отдыхе и своих налогах, по селектору позвонила моя секретарша Луиза. Я поднял трубку.

— Да?

— Вас спрашивает мистер Новак из Федеральной налоговой службы.

— Скажите ему, пусть позвонит в сентябре.

— Он говорит, что звонит по неотложному делу.

Я почувствовал нарастающее раздражение.

— Хорошо, тогда узнайте у него, по поводу какого клиента он звонит, найдите нужное досье, а он пусть подождет у телефона. — Я собирался уже повесить трубку, когда Луиза сказала:

— Я уже спрашивала его об этом, мистер Саттер, но он ничего не ответил. Он настаивает на разговоре с вами лично.

— О… — Кажется, я понял, о чем пойдет речь. Но с какой стати Федеральная налоговая служба пристает ко мне с расспросами про Фрэнка Белларозу? Потом я подумал, что это звонит мистер Манкузо из ФБР, прикрывшись чужой фамилией. Но и это было не слишком похоже на правду. Фрэнк Беллароза внес в мою жизнь новые моменты, поэтому подобный звонок окрашивался в его цвета, которые, надо сказать, были совсем не радужными.