— Пожалуйста, говори потише.

Не знаю, стал бы я говорить потише или нет, но тут в музыкальный автомат опустили монетку, и все, кто до этого слушал нас, стали слушать Фрэнка Синатру, его песню «Мой путь». Отличная песня. Думаю, что парень у стойки бара завел ее специально для меня. Я показал ему мой поднятый большой палец. Здорово!

— Это так неприятно. Я совсем не привыкла к таким разговорам, — сказала Сюзанна.

— Извини, я, кажется, погорячился, — признался я. — Ты, конечно, абсолютно права. Положи эту расписку в свою сумочку. Я верну долг, как только смогу. Мне понадобится несколько дней.

Ей, очевидно, стало не по себе.

— Забудь о том, что я говорила, — произнесла она, сминая мою расписку в комок. — Я в этих делах ничего не понимаю.

— Тогда имей в виду на будущее, что наши дела — это наши дела, и не надо впутывать в них твоего отца. Я настоятельно рекомендую тебе нанять собственного адвоката, который не будет иметь ничего общего с твоим отцом. Именно с этим адвокатом я хотел бы решать все вопросы, которые могут возникнуть. — Включая и вопрос о нашем разводе.

Сюзанна покраснела. Насколько я мог понять, она колебалась сейчас, выбирая, броситься ли ей к моим ногам или подступить с ножом к горлу.

— Хорошо, Джон, — наконец сказала она и, взяв со стола меню, начала его изучать. Лица ее я не мог видеть.

О ее рыжих волосах я уже упоминал. Судя по всему, сейчас ее хорошее воспитание вступило в конфликт с плохими генами. Наверное, из предосторожности следовало бы убрать подальше от нее столовые ножи, но, возможно, она восприняла бы это как оскорбление. Я все еще не успокоился, но мне надо было выяснить у нее один важный для меня вопрос.

— Мне не понравилось, что твой отец звонил тебе в тот вечер, чтобы проверить, все ли с тобой в порядке. Он что, думал, что я тебя изобью?

Она покосилась на меня из-за меню.

— Конечно нет, это было бы глупо. Но он действительно очень зол на тебя.

— Почему? Потому что ему пришлось заплатить за ужин?

— Джон… то, что ты сказал, было слишком грубо. Но он просил меня передать тебе, что он согласен принять от тебя извинения.

Я захлопал в ладоши.

— Какой милый человек! Это просто чудо какое-то! — Я смахнул несуществующую слезинку со своих ресниц.

Песня закончилась, мы снова стали предметом внимания со стороны аудитории.

Сюзанна перегнулась ко мне через стол.

— Ты очень изменился, Джон. Ты знаешь об этом? — произнесла она.