Он закрыл глаза. Медленно кивнул.

— Хочешь поговорить об этом?

— Она умерла.

— Как ее звали?

— Ее звали Ли.

— Как это случилось?

Бен поднял голову.

— Ее убили.

Произнесенные вслух, слова прозвучали приговором, окончательным и бесповоротным, и его снова объял ужас от осознания того, что все кончилось и ничего уже не поправить и не изменить, что это навсегда. Перед глазами снова раскручивалась та жуткая сцена, бесконечно повторяющийся ролик-кошмар.

Черное лезвие ножа… вот оно падает… пронзает… погружается глубже…

Ее последний взгляд. Ее последние, предсмертные слова, которые — он знал — пребудут с ним до конца дней.

Он глубоко вздохнул.

— Она погибла из-за меня. Ее убил тот, от кого я должен был ее защищать. Я не сумел ее защитить. Он вернулся и отнял ее у меня.

Он долго молчал. Потом прошептал:

— Мне не хватает ее. Мне так ее не хватает.

Алекс положила руку ему на плечо.

— Не ты ее убил, Бен. И ты не должен нести на себе это бремя.

Он покачал головой. Боль нарастала изнутри, но он заставил ее отступить.

— Я виноват. Виноват почти так же, как если бы убил ее сам. Каждый день я прошу у Господа прощения за то, что не помешал этому случиться. Но Он, кажется, не слушает. Да, наверное, и никогда не слушал. Бог отвернулся от меня. Очень-очень давно.

— Не говори так.