— Меченый.

Загорелое лицо, глаза живые, умные, улыбка искренняя, широкая, победоносная.

— А ты молодец, ван Герден, надо отдать тебе должное. За шесть… нет, за семь дней раскрутил дело, которое все силы национальной обороны не сумели раскрыть за двадцать три года.

Тот самый голос, который звонил сегодня утром по телефону. Спокойный. Разумный.

— Все кончено, — сказал ван Герден.

Улыбка на лице Вентера сделалась шире, сверкнули белые зубы.

— Ты молодец, ван Герден. Но кое-чего ты не предусмотрел.

— Но он не один, — вмешался Крошка Мпайипели.

— Заткнись, ниггер, когда белые разговаривают!

Ван Герден почувствовал, как Мпайипели застыл — словно в него вонзили невидимый нож.

— Все кончено, Меченый.

— Больше никто не называет меня Меченым. — Улыбка исчезла.

— Где завещание?

Вентер хлопнул ладонями по металлическому столу; удар вышел очень громким.

— Я Бассон! — выкрикнул он и привстал, но Крошка успел выхватить револьвер. Его дуло тускло блеснуло в темноте.

Вентер медленно опустился на место.

— Меня зовут Бассон, — тихо сказал он, не сводя взгляда с ван Гердена. Мпайипели для него как будто вовсе не существовало. Его шепот эхом отразился от стен.

— Где завещание?

— Разве тебе не передали?

— Я тебе не верю.