Потолочные люки — два окошка в кровле из бетонных перекрытий — находились хотя и пониже, чем в главных залах, но все равно слишком высоко, метрах в пяти от земли. С другой стороны, безлестницы или вышки что пять метров, что пятьдесят — все равно не достанешь. Что ж, особо выбирать не из чего: стены, боковые комнаты, колонны, мозаичный пол… Ага, колонны — толстые, похожие на стволы, составленные из цилиндрических блоков, с явственными зазорами между секциями! Фрея подошла поближе, вскинула голову клюкам, которые располагались в добрых полутора метрах от ближайшей колонны — без зацепки не добраться. Впрочем, зацепка все же имелась: из ближайшего люка торчал ржавый прут арматуры, изогнутый, словно корень, пробившийся через крышу. А на верхней секции колонны, как подвязка на бедре, виднелась кольцевая скоба. «Стало быть, вверх по колонне, используя щели между секциями как упоры, потом вис на скобе с выходом, прыжок на арматурный крюк — и наружу. Маршрут, конечно, безумный, невозможный — вис-прыжок-вис, такое даже со страховкой и ковриком делать страшно. Безумный, и все же…»

— Я нас отсюда вытащу, — прошептала Фрея.

Флин уставился на нее:

— Ты о чем?

Объяснять Фрея не стала — махнула рукой на веревочный барьер у стены и велела смотать его, а сама бросилась к колонне и начала взбираться. Узкие щели между каменными блоками позволяли, однако же, зацепиться за них носками туфель или пальцами, и хотя с тальком, в подходящей обуви было бы легче, девушка без труда взобралась на верхушку колонны. Там Фрея уцепилась за скобу, пристроила ноги на рельефные выступы каменной резьбы и посмотрела на ржавый прут. Наверху расстояние до него казалось куда большим, чем снизу.

Флин стоял у основания колонны со скрученной веревкой на плече. По взгляду Фреи он мгновенно понял, что она задумала.

— Даже не смей, — прошипел он. — Ни за что! Ты себе шею свернешь!

Она пропустила его слова мимо ушей, мелкими шажочками продвинулась вдоль скобы как можно ближе к люку и еще раз приноровилась к упорам, чтобы как следует оттолкнуться во время прыжка.

— Бога ради, постой!

Крики и лай неотвратимо приближались. Дорога была каждая секунда. Фрея в последний раз посмотрела на люк, согнула ноги и прыгнула, устремившись к железному пруту.

Больше всего она боялась, что не сможет ухватиться за него в прыжке — или сорвется и упадет. Вышло же так, что ей, словно умелому акробату, удалось сделать «полный контакт», вцепиться в прут обеими руками и повиснуть на нем. Ее сильно качнуло взад-вперед, но уже через миг Фрея свободно повисла над каменным полом. Во взгляде Броди смешались ужас и восхищение. Девушка собралась с силами, глубоко вздохнула и полезла наверх, подтягиваясь к люку. Окажись на ее месте кто-то менее тренированный, такой подъем был бы полной утопией, поскольку требовал уникально развитой мускулатуры плеч и предплечий. Годы соревнований на труднейших скальных маршрутах, не говоря уже о сотне подтягиваний, которые она делала каждое утро для поддержания формы, приучили ее организм к таким испытаниям. Подъем дался ей сравнительно легко. На руках и спине у нее вздулись мышцы, ноги барахтались в воздухе, как будто она хотела выплыть наверх. Фрея добралась до люка, обвила прут левой ногой, высвобождая руку, всунула ее в проем и схватилась за край. Подтянувшись еще немного, она уперлась второй рукой, а потом, извиваясь, перевалила через край люка и выбралась на крышу — сначала по шею, потом по пояс и, наконец, целиком.