— Я не понимаю… — начал Гарри, действительно не догадываясь, что интересного увидела здесь Елена.

— Это Ватикан, мистер Аддисон, во всяком случае, один его угол.

— Вы уверены?

— Да. Я была на экскурсии в садах как раз в этой его части.

Гарри посмотрел по сторонам, пытаясь найти какие-нибудь знакомые ориентиры, получить представление о том, где может находиться вход для публики со стороны площади Святого Петра. Безуспешно. Он собрался спросить об этом Елену, но тут вновь посмотрел в окно и почувствовал, что по спине пробежали мурашки, — то, что он принимал за темный горизонт, оказалось огромным зданием, все еще не освещенным утренним светом, лишь на самую вершину купола упали первые лучи. Он смотрел как раз на собор Святого Петра.

— Господи… — прошептал он сквозь зубы.

Им удалось не только без всяких помех приехать в Рим, но и поселиться там в таком месте, откуда, пожалуй, можно было камнем добросить до тюрьмы, где держали Марчиано.

Гарри прислонился лбом к стеклу и закрыл глаза.

— Вы устали, Гарри…

Елена произнесла это вполголоса, ласково, как мать, обращающаяся к своему ребенку.

— Да, — кивнул он, а потом открыл глаза и посмотрел на нее.

Она была все в том же деловом костюме, какой нашли ей священники в Белладжио, волосы ее были собраны в пучок. Гарри вдруг с изумлением понял, что впервые за все время смотрит на нее не как на монахиню, а просто как на женщину.

— Я поспала в автомобиле, а вы всю ночь были за рулем, — сказала она. — Тут есть еще одна спальня. Вам нужно вздремнуть хотя бы до прихода отца Бардони.

— Да, — начал Гарри и осекся.

Потому что буквально на пустом месте понял, что у него есть еще одна серьезнейшая проблема. С Еленой. Немыслимая затея Дэнни и отца Бардони вдруг предстала перед ним во всей опасности, которой никак не должна была подвергаться Елена.

— У вас родители живы? — осторожно спросил он.

Елена вскинула голову и удивленно взглянула на него.

— А какое отношение это может иметь к вашему сну?

— Где они живут?

— В Тоскане…