Льенар вернулся в свой кабинет и набрал номер Мэхони:

— Немедленно приходите ко мне в кабинет и принесите с собой книгу, которая лежит у вас в сейфе.

Через несколько минут епископ постучал в дверь его кабинета:

— Вы звали меня, ваше преосвященство?

— Да. Закройте за собой дверь.

Мэхони поцеловал перстень с драконом и показал кардиналу книгу:

— Вот она, ваше преосвященство. Что с ней делать?

— Сегодня же предать очистительному огню вместе вот с этим посланием Элиазара, которое только что оказалось у меня. Вы меня поняли?

— Все будет сделано, ваше преосвященство, — сказал Мэхони и направился к выходу.

— Еще вот что, монсеньор. Пусть братья Альварадо, Понтий и Корнелиус вернутся в свои монастыри и находятся там вплоть до очередного собрания братства. Скажите, что я горжусь ими и прошу их молиться за тех братьев, которые пали, защищая веру. Мы здесь также будем молиться за братьев Феррела, Лауретту, Осмунда и Рейеса. Теперь ступайте с миром.

— Да почиет мир и на вас, ваше преосвященство.

Нахария, 12 километров к северу от Акко

— Больница города Нахарии. Слушаю вас.

— Я хотел бы поговорить с госпожой Брукс, — сказал Макс.

— Соединяю.

Через несколько секунд трубку снова сняли.

— Как ты себя чувствуешь?

— Ничего, — слабым голосом ответила Афдера. — Хотя в живот как будто кол забили. Я потеряла много крови, но ты меня спас. Я люблю тебя, знаю, что ты никогда не подпустишь меня близко, но все же хочу сказать это. Я люблю тебя, Макс.

— А я — тебя. Но мне придется идти своей дорогой, а тебе — своей. Ты сможешь вернуть долг, если будешь держаться подальше от меня. Не хочу, чтобы кардинал Льенар и его ищейки добрались до тебя.

— Ты отдал им послание Элиазара, да?