Хантер слегка кивнул.

— Ей придется самой решать. Сегодня ей исполнилось восемнадцать, и по закону она уже взрослая. Но я уже поговорил с моим очень хорошим другом, который к тому же считается одним из лучших психиатров в Лос-Анджелесе. Он согласился бесплатно наблюдать за Молли столько, сколько потребуется. Молли достались чертовски тяжелые переживания, и ей необходима основательная помощь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть при ней.

— Я знаю, ты это сделаешь, — улыбнулся Гарсия. — Она может рассчитывать и на меня.

— Попозже я заскочу к ней, чтобы поздравить с днем рождения и пожелать веселого Рождества.

— Отлично, а мы приготовим ей большое блюдо с разными вкусностями. Рождественское угощение в больнице может потерпеть. Кроме того, когда Анна и моя мама оказываются на кухне, их стряпней можно накормить целый взвод.

— Уж это-то я вижу. — Хантер кивнул на стол, заставленный красочными блюдами.

— И это еще не все. — Анна вышла из кухни, облаченная в сине-белый передник с вышитыми на нем словами «Целуй шеф-повара».

— Ты не против, если я это сделаю? — улыбнулся Хантер и расцеловал ее в обе щеки.

Его представили Жанет, матери Гарсии, высокой и властной женщине с изящно причесанными светлыми волосами, блестящими синими глазами и самым очаровательным и мягким голосом, который Хантеру только доводилось слышать.

Во время ленча Хантер веселился, слушая рассказы Жанет о юном Гарсии в Бразилии.

— Получается, что ты был неплохим футболистом? — спросил Хантер, когда они с Гарсией покончили со своими тарелками.

— Я и сейчас такой же, — гордо ответил Гарсия.

— Верю на слово.

Прошло несколько молчаливых секунд.

— Я хотел тебя кое о чем спросить, Роберт.

— Валяй.

— Когда я пришел в себя, то обнаружил, что прикован наручниками к стулу. Логично предположить, что Тайлер приковал и тебя тоже.

— Что он и сделал, — кивнул Хантер.

— Так как, черт возьми, ты освободился от этих наручников?

Хантер улыбнулся.